Сергею Ткачеву всего 43, но недавно они с женой стали дедушкой и бабушкой. Старшая из десятерых детей в их семье вышла замуж и отправилась в роддом за своим первенцем.
— Супруга моя, Иринка моя, — она как пчёлка, которая несёт на себе все тяготы семейной жизни. Обязанность папы — обеспечивать такую большую семью. Каждый из нас понимает, что нужно делать, у каждого своя роль. Но по возможности друг другу помогаем. Всегда и во всём действуем по обстоятельствам.
— Сергей, кем вы трудитесь, чтобы обеспечить такую большую семью?
— В данный момент я исполнительный директор православного семейного центра «Лествица». Это некоммерческая общественная организация, которая занимается вопросами семьи, материнства, детства. У нас есть несколько программ помощи семьям.
Есть ещё один заработок — я делаю мебель, сотрудничаю с несколькими магазинами. Люблю этим заниматься, у меня дома небольшая мастерская, вот сделал в дом шкаф-купе, кухню, детский уголок. Стараюсь дома сам всё делать. Это и экономия, и приятно, когда сделано своими руками.
— За столько лет ваш союз наверняка не раз подвергался испытаниям. Что позволяло сохранить его?
— Вы знаете, мы, когда поженились, сразу договорились: если вдруг нас что-то не устраивает в поведении друг друга, мы это проговариваем сразу. И мы следуем этому непреложному для нашей семьи закону до сих пор. Бытовой, денежный, вопрос воспитания — не важно, всё сразу проговариваем. Вытаскиваем этот вопрос, разбираемся, принимаем решение, и вопрос этот уходит. Мы не копим негативные эмоции по отношению друг к другу и детям. Это помогает нам уже много лет. И наши дети никогда не видели, чтобы мы повышали друг на друга голос. И это мой совет для молодых семей — всегда всё обговаривайте и разбирайте сразу. Не копите, не носите в себе, разговаривайте. Это одно из золотых правил взаимоотношений между людьми.
— Сергей, как так получилось, что помимо пятерых своих в вашей семье появились пятеро приёмных детей?
— Супруга моя как-то лежала с младшим нашим сыном, Антошкой, во второй детской больнице. Туда как раз привозят детей органы ПДН после того, как изымают из неблагополучных семей. А уже оттуда комиссия этих детишек распределяет кого куда. Вообще зрелище это, конечно, не для слабонервных, когда трёхлетний ребёнок ходит по больнице и говорит: «Меня мама потеряла», а его изъяли из семьи, забрали у пьяной мамы.
Так вот туда как раз привезли такого мальчика, 7-месячного Рому. Моя жена помогала медсёстрам за ним присматривать. И так она прикипела к этому малышу, что мы решили взять его в семью. Потом был долгий процесс оформления всех необходимых документов, это не так просто, и вот Рома стал нашим шестым ребёнком.
Ещё четверо — это братья и сёстры из одной семьи в нашем посёлке. Мама у них одна, а вот отцы разные. Они появились у нас в посёлке и стали нашими соседями. Образ жизни мама их вела, конечно, мягко говоря, асоциальный. Наша средняя дочь Полина и Дарья из той семьи подружились. Даша у нас ночевала часто. Мы особо в чужую семью не лезли, ну дружили девочки и дружили.
А потом мы узнали, что приедет ПДН и изымет детей из семьи. Тогда мы с женой сели и стали думать. Тут ведь какая ситуация? Да, они от разных отцов, но они родные друг другу, кроме друг друга, у них в этом мире никого нет, и их бы отдали по разным семьям, разлучили бы. А потом через 20 лет — программа «Жди меня», но уже поздно было бы, время было бы упущено. Братьев и сестёр объединяет не столько кровь, сколько детство. Детство — это цементирующий фактор родства. И мы приняли решение, что эти дети должны быть друг у друга. А единственный вариант сделать это — забирать их всех вместе. Сначала мы с женой приняли это решение, потом собрали весь семейный совет, сели вместе со старшими детьми и начали обсуждать. Решение было принято, и мы начали оформлять опеку. Младшему из них на тот момент было 6 месяцев.
— Дети называют вас мамой и папой?
— Да, все дети называют нас мамой и папой. За исключением старшей приёмной, Даши. Ей было 9 лет, когда мы её забрали, она прекрасно помнит свою маму и понимает, что произошло и как всё сложилось. Она нас называет «тётя Ира» и «дядя Серёжа». Но мы не переживаем по этому поводу. Когда она нас обнимает и целует, это красноречивее любых слов. Её мама даже в школу не отдала. В 9 лет Даша только в школу у нас пошла, она сейчас отстаёт на 2 года. К тому же у неё проблемы с глазками, она учится в спецшколе. Но она у нас умная и очень сообразительная не по годам, всё наверстает. Знаете, такие дети взрослее своих сверстников, потому что они повидали много того, чего им не надо бы видеть.
— Каждому человеку, даже счастливому в семье, иногда необходимо побыть одному — почитать книгу, послушать музыку, сходить на рыбалку, просто помолчать. Как это устроить в семье из 12 человек?
— Да. Такие моменты бывают. Но у нас достаточно большой дом, чтобы каждый мог побыть один. У меня в доме есть своя «берлога», моя мастерская. Я могу вечером там уединиться, когда дети все уже угомонятся. Или ноутбук открою, или книгу почитаю. Вот по рыбалке соскучился, лодку резиновую второй год не распаковываю. Хотелось бы, конечно, поехать отдохнуть. Да даже всей семьёй хотелось бы поехать. У нас в семье есть автомобиль, но он пятиместный. И мы даже всей семьёй не можем никуда выбраться. Нужна другая машина, но пока финансово не получается решить этот вопрос.
А вообще состояние побыть одному, чтобы все отстали, возникает у человека, когда он накопит в себе слишком много негативных эмоций. Лев Толстой в такие моменты выходил в своё поле и орал во всё горло. И всё, он снова степенный, добрый старик. У нас есть свои рецепты, как не допускать этих стрессов, как не накапливать плохое. В том числе — разговаривать и не копить недовольства.
— Наказание — это неотъемлемый процесс воспитания. Вы всех своих детей одинаково наказываете?
— Ну, начнём с того, что мальчиков и девочек нужно наказывать по-разному. Мужчина — он конкретный, на результат всегда ориентирован, на принятие решения. Девочками двигают эмоции, поэтому к девочкам нужно подходить более образно, больше чувствами, чем разумом. Мальчики же требуют жёсткости и конкретики в воспитании.
Но ребёнок всегда должен понимать семейную иерархию. А в два года, когда он её ещё не понимает, а есть вещи, которые ему просто необходимо привить, например, в целях его же безопасности где-то и чуть-чуть приложиться и накричать можно, чтобы он понял, что туда лезть нельзя, что розетка — это табу. В вопросах проявления твёрдости и жёсткости я в школе приёмных родителей всегда спорил с девочками, которые нас там учили, 25-летние. У них вузовское образование, теория, у меня 10 детей, практика и выстроенная дисциплина в семье. И меня никто не переубедит, что жёсткость должна быть в семейном воспитании. Вся вот эта европейская пропаганда мягкости, все эти ювенальные дела ведут только к одному — к разрушению последнего, что у нас осталось, — семьи. У наших прабабушек и прадедушек семьи всегда были большие, многодетные, они знали, как строить семейную дисциплину, как воспитывать детей. Так зачем ломать всё то, что веками было успешно сложено? Только для того, чтобы окончательно разрушить институт семьи. Другого объяснения не вижу.
— Сергей, от чего вы бы хотели любыми путями оградить ваших детей?
— Детей необходимо в первую очередь защищать от негативной информации. Интернет надо ограничивать, нужны жёсткие фильтры, чтобы не только дети, а обычные пользователи не могли эти фильтры обходить. Наших детей надо защищать от разгульной толерантности, от их чрезмерных прав, которые нам пытаются навязать. Нет у маленьких детей прав. Говорю в том числе и об этом пресловутом телефоне доверия, на который любой ребёнок может позвонить и пожаловаться. Я против этих ювенальных технологий, этой мягкости и вседозволенности.
Я против ранней профилактики наркомании среди детей, когда приходят в школы и начинают рассказывать, где и какие наркотики бывают. Особенность детей в том, что, если им дать информацию, они ею заинтересуются. Я вообще за железный занавес. Величайшей потерей нашей был развал Советского Союза и развал железного занавеса. Тогда столько молодых людей потерялось, погибло. Это были ровесники моих родителей, хаос в стране был. И если мы будем вести себя так и дальше, мы рискуем вырастить второе поколение наркоманов.
— Какие выплаты ваша семья получает от государства?
— Есть выплаты на содержание ребёнка в размере 7,5 тыс. руб. в месяц. Далее — один из приёмных родителей, в нашем случае по документам это жена, получает как опекун вознаграждение — в районе 12 тысяч рублей, у нас это получается.
— 12 тысяч на всех детей?
— Да. Это сумма на всех детей. Вот такие у нас формы поддержки государства. Вы знаете, самое интересное, что есть чиновники, позиция которых: «Вы на детях деньги зарабатываете». А некоторые крутят у виска и говорят, что мы дураки, раз на это пошли, спрашивают, чем мы вообще детей кормим.
— Что вы отвечаете таким людям?
— Я приглашаю их в свой дом на ужин.
— Сергей, мы благодарим вас и вашу супругу за честность, за искренность, за ваши принципы в воспитании детей, за мудрость, любовь и смелость. Желаем добра и благополучия вашей большой прекрасной семье. Надеемся, что государство возьмёт на себя заботу о таких семьях и вы будете эту заботу ощущать.
Анна Дребнева
Информационный портал
«Блокнот Волгограда»
Печатается в сокращении.
http://bloknot-volgograd.ru |
