В русской народной речи существуют слова, отдельно называющие разные возрастные классы мужчин и женщин. Эти слова обозначали не физический возраст, вернее, не только его, но целую область правил, представлений и отношений, которые подразумевались за таким определением.

В отношении мужчин: 
• парень — от рождения до женитьбы, 
• мужик — от женитьбы до самостоятельного хозяйствования, 
• «сам», хозяин, большак — с момента обретения собственного дома и хозяйства и до смерти. 
Бобыль — одинокий старший мужчина, по какой-то причине не имевший семьи и детей, например, отставной солдат. Этот статус был экономически и социально ущербным: земельные наделы выделялись на количество мужских душ в семье. Отсутствие земли и семьи определяло низкий «моральный» статус бобыля среди прочих мужиков-хозяев. Поэтому практически всегда бобыли имели какое-то ещё занятие: плетение корзин или сетей, промысел, ремесло кроме работы на земле, поскольку её малое количество не могло его прокормить. Знание ремесла, а также зачастую и ворожбы, — компенсационная тактика бобылей.
Женские возрастные определения таковы: 
• девка/девушка — от рождения до замужества, 
• молодка/молодая — от замужества до первого ребёнка или до первой дочери,
• баба — замужняя женщина, но не хозяйка в доме, 
• большуха, хозяйка, «сама». 
Большухой женщина становилась при выходе мужа на большину, смерти свекрови или же когда свекровь передавала большину одной из невесток в случае своей физической немощи. Тогда большаком оставался свёкр, а хозяйкой — жена старшего сына. Большаками и большухами становились тогда, когда семья выделялась в отдельное хозяйство.
Пребывание в том или ином статусе предполагало определённую сеть горизонтальных и вертикальных отношений с другими членами сообщества, определённые имущественные правила, «должностные обязанности».
Горизонтальные отношения — отношения договора и конкуренции. Парни бьются за престиж — «честь» и «славу». Этот престиж определяется лихостью и отвагой личного поведения, тогда парень признаётся «атаманом» своей «ватаги» (парней одной деревни), а также групповой доблестью в битве шатии на шатию.
Важно и то, что парни, неженатые мужчины, не имели никакой собственности. Любая их добыча могла быть преобразована только в «справу» — её символический капитал. К справе относились одежда, средство передвижения, оружие, предметы личного обихода.
Отношения групп парней и девок также состязательны. На кону — честь. Задача девиц состояла в сохранении своей чести до брака, задача парней — стяжание «мужской чести», которая определялась количеством любовных связей.
Итак, главные черты поведения парня: удаль, риск, превращение добытых средств в символический, а не экономический капитал, множественность любовных связей. А также, что очень важно, отсутствие персональной ответственности за что-либо или кого-либо. Оценивающей группой для парня были своя «ватага» и девки, но также мужики деревни, потому что с раннего возраста мальчики и парни принимали участие в общих мужских работах, оценка старших мужчин была для них исключительно важна.
Вертикальные отношения — парни подчиняются матерям-большухам, причём как своим, так и чужим. Они выходили из-под власти матерей после свадьбы. Старшим мужчинам они подчинялись вплоть до самостоятельного выхода на большину.
Социальной задачей молодого мужчины-мужика было завоевание признания в среде мужиков, дабы постепенно быть принятым в состав деревенского схода.
Сход — коллегиальный управляющий орган деревни, состоявший из хозяев-мужчин. Важно понять и характер психологических отношений внутри этой группы. Парни одного поколения, одной «ватаги», обретая с возрастом статус хозяев, остаются парнями друг для друга. Их объединяет общее прошлое — гульба, драки, призыв. У старших мужчин-отцов они учатся ответственности и принятию решений. В мужских местах и в мужском общении — на рыболовном промысле, артельных работах, строительстве, в банях и на праздниках — парни набирают хозяйственный и социальный опыт.
Отцы-большаки несли полную ответственность перед миром — государственной властью и общиной — за поведение всех членов своей семьи, а также за материальное состояние семьи.
Иначе разворачивалась история вертикали отношений женщин. В дореволюционной деревне девочка взрослела в семье. Её социализация начиналась со вступ­лением в «малую беседу» (собрания девочек-подростков 11–12 лет), а позже — в «большую беседу» (собрания девушек брачного возраста).
Женщина набирала свой социальный авторитет посредством той семьи, в которую она входила, вступая в брак.
Бывают беседы, что и прясть собираются специально. Только девки собираются. Парни так, иногда посидеть заходили. Бывало, что и женщина пряла с девками. Девки больше полотенца вышивали, скатерти вязали. А старухи, дак эти прядут да ткут. Девки не ткали — не умели. Этим занимались сами хозяйки.
Учились ткать у женщин, которые «снуют». Молодые не умеют, выйдут замуж, так свекровка покажет. Научит, как «сновать» (учат после свадьбы). А если свекровка молодая, так она сама будет ткать. Ткать начинают, когда свекровка состарится. Раньше старики были в почёте — хозяевами были. Уж если не может делать свекровь, только тогда дети учились. Свекровь и печку топит, и ребёнка в зыбке качает, а молодые работают. А за стол садятся — первую ложку отец хлебнёт, затем — остальные.
И так же, как парни одного поколения оставались «парнями» друг для друга, женщины одного поколения (одной беседы) оставались «девчатами» друг для друга.
Но отношения между возросшими до статуса хозяек «девчатами» существенно отличались от мужских: они были конкурентными. «Все топоры вместе, а грабли — врозь», — говорит пословица о мужских и женских отношениях в деревне.
Оценивающей группой женщины был её род. А родом для женщины была не её собственная семья, а та семья, в которую она вошла, вступив в брак. В деревне невестка получала хозяйствование от свекрови и от неё же — большинство необходимых для этого навыков. Её защитой перед властью свекрови был муж. Традиционная свадьба была ритуалом, который в том числе разрывал отношения подчинения между матерью и сыном. Их отношения становились равными, они оба подчинялись отцу. В случае развода или смерти мужа крестьянка никогда не возвращалась в дом родителей.
На попечении большухи дом, скот и дети (собственные и дети сыновей — внуки). Состоятельность большухи оценивал большак — муж, свёкр или сын. Критерии оценки — здоровье семьи и скота, в том числе защита от магических чар завидующих соседок. Успешность большухи — мир между членами семьи, рациональная организация быта, запасов, одежды. И в том числе организация всех семейных ритуалов: календарных праздников, на которых гостят «по семьям», поминок, свадеб, проводов в армию.
Большаки заботятся как о семейном благе, так и о благе социальном: сход отвечает перед властями за сбор налогов, распределение земли, отправку на военную службу и пр. Условием благополучия общины было разумное и компетентное поведение домохозяев.
Характер ответственности распределялся следующим образом. Парень отвечает за себя и за свою шатию перед отцами и матерями общины. Девушка — за свою честь перед родителями. Женатый мужчина — за свою работу перед сходом и за себя и свою жену — перед отцом и «обчеством». Хозяйка была подотчётна большаку и только, сфера её ответственности — семья–дом.

С. Б. Адоньева
(редакция В. Карнача)
http://славянский-сайт.com