О традиционном русском народном танце и о культуре движения в частности пишут сейчас довольно часто. Но мне хотелось бы поделиться своим личным опытом, проанализировав 15 лет работы в этом направлении, основываясь на экспедиционных материалах.
Пятнадцать лет назад, как и все студенты нашего хореографического отделения Ленинградского (в прошлом) института культуры, я пыталась постичь искусство танца... И всё было как будто ясно и понятно, не попади я в свою первую фольклорную экспедицию на Псковскую землю в далёкие деревушки к древним бабушкам и дедушкам, хранителям «живой» старины. И вот тут-то всё в моей душе перевернулось.
Я попала совсем в иной мир, где всё по-другому. Где поют и говорят, мыслят и живут иначе, чем в городе. Мне было непонятно, почему, отдав всю жизнь танцу и учась этому с утра до вечера, я не могу встать с бабушками в круг и сплясать так же, как они. Хотя все движения очень просты.
И тогда я поняла, что это вообще нельзя назвать движениями, то есть их нельзя вычленить из главного. А главное — это состояние, в котором человек находится, когда поёт и танцует. Но это был лишь один ответ на мои многочисленные вопросы. И начались поездки по различным деревням страны.
Началась учёба у замечательных учителей, носителей наших традиций, в Вологодской, Ленинградской, Псковской, Алтайской, Пензенской, Белгородской, Курской, Архангельской «губерниях».
Анализируя экспедиционный опыт, я прихожу к выводу, что есть основные принципы в русском народном танце, которые в корне отличаются от академических принципов обучения танцу в наших хореографических учебных заведениях. В чём эти отличия?
Начнём с того, что каждый учитель этого направления должен понимать, что фольклор — это не искусство, а культура. И нужно жить этим, а не просто «рядиться» в костюмы ради выступлений. Итак...
Первоначально танец в любой древней культуре был обращён к Богу, к природе и нёс ритуальный смысл. То есть человек или группа людей была как центральное звено в неразрывной цепи между небом и землёй. Подтверждение этому я нахожу и в наши дни, наблюдая, к примеру, как водятся курские «карагоды», поморские «столбы» или псковский «кружок».
Когда начинает звучать музыка, либо песня, либо просто ритм, человек через этот ритм попадает в особое состояние, где он ощущает связь и с небом, и с «корнями», и вообще со всем окружающим (через свою душу).
Если я говорю о «корнях», то имею в виду ту силу, которая исходит от Земли нашей. И если я говорю о «небе», то имею в виду Русь святую, которая находится над землёю Русской и сохраняет в себе всё благое, что накоплено нашими предками за многие тысячелетия. И особенно в древних песнях, плясках происходит такая связь. Она ощущается как некая очищающая сила. Так, например, на Вологодчине рассказывают плясуны: «Пляшешь, и волосы дыбом встают, а ты как летишь». Можно называть это по-разному. Но речь идёт о вполне реальных ощущениях, очень тес-но связанных с силой русского духа. Правда, такой связи не происходит, если человек закомплексован, так как «каналы», по которым течёт эта жизненная сила, у него перекрыты.
И восприятие, и самовыражение должны происходить именно через душу, так как это есть центр человека. И тогда всё становится гармоничным.
Правда, часто встречаются люди, которые просят объяснить такое восприятие — «через душу». И, к сожалению, многие даже не понимают, о чём идёт речь. Они ни разу не ощущали тепла своей души. Душа закрыта. А это уже яркий показатель того, насколько мы со своим техническим прогрессом далеко ушли от природы и от наших предков.
А теперь я попробую обобщить сказанное и сформулировать первый принцип:
1. Чтобы человек мог пропустить через себя то, что исходит от наших корней, и ощутить это особое состояние, он должен быть открытым, то есть свободным во всех смыслах — и эмоционально, и физически, и энергетически, и мысленно, и нравственно, а главное — духовно.
Вот один из примеров того, как наших детей уже с детства закомплексовывают и прививают им неестественную координацию во всевозможных танцевальных кружках, балетных студиях и многочисленных спортивных секциях. Возьмём конкретно постановку корпуса при академическом обучении: «Колени выпрямлены, ягодичные мышцы подобраны: живот втянут, плечи опущены, шея вытянута...» Одним словом, полный зажим, так как энергия уже не может свободно циркулировать по нашему телу. В результате человек по всем «каналам» и основным «энергетическим центрам» перекрыт, а значит, танцует или, лучше сказать, двигается, искусственно, за счёт своих сил. И уже не сможет ощутить того, что исходит от земли, неба, солнца, воды.
Что об этом говорят деревенские исполнители? «Стой, девка, свободно. Расти вверх. Колени тож свободные, не сгибай и не втягивай. И как бы стакан на голову поставь с водой. Это совсем хорошо. Выбивае и не топчется на ней ничего. А руки? Ты с руками как лятишь...» (Белгородская обл.). И вы попробуйте походить со стаканом на голове. Сразу же всё на месте: и осанка, и спина, и живот, и при этом внутренняя свобода.
2. Любое движение должно происходить как импульс-расслаб-
ление.
Суть заключается в следующем. Человек находится в свободном состоянии. Импульс рождается в солнечном сплетении и мгновенно распространяется по всему телу. Далее следует расслабление. Но над всем этим можно и не задумываться, так как импульсы посылает нам мелодия либо просто ритм. И нужно настолько гармонично сливаться с ритмом, чтобы он жил внутри нас.
Кстати, этот принцип «ритма» (я не замахиваюсь на слово «закон») присутствует во всём. Вдох-выдох. День-ночь. И во всём этом прослеживаются толчок и отдых.
3. При всём своём желании, я не смогла вспомнить ни одного исполнителя в деревне, который бы не импровизировал. И наоборот. Среди хореографов-профессионалов это редкость. А ведь именно через импровизацию раскрывается индивидуальность человека, его душа.
Здесь самое время вспомнить наши псевдофольклорные праздники «плясуна», где через сцену проходят сотни танцоров и все — на одно лицо (поверьте, не хочу никого обвинять, хочу лишь объяснить).
4. После многочисленных расспросов про старину очень захотелось прожить весь год так, как проживали его раньше: со всеми постами и праздниками. А прожив это, приходишь к выводу, что всему своё время. И это уже другой принцип — своевременности (так как в фольклор играть нельзя). К примеру, в Поморье прошу бабушку спеть песню «Расцвели да повяли цветочки», а она мне: «Вот осенью приедешь, тогда и спою про повядшие цветочки». Или на Псковщине: «Бабушка, спойте, пожалуйста, масленку!» — «А ты, милая, в масленицу приезжай».
И начинаешь понимать, что для них это не игра, а жизнь. Поэтому-то масленицу интересно праздновать на масляной неделе... и на живой вечерине сидеть гораздо интереснее, чем на сцене.
5. Как это ни странно, а для некоторых, может быть, даже парадоксально, радость и удовольствие у народных исполнителей в танце или песне — это не эмоциональная взвинченность и не «психическая атака», как это сейчас нередко случается с фольклорными ансамблями, а внутренний свет и душевное спокойствие, даже когда это очень громкое исполнение.
А чтобы этому научиться, нужно живое общение. И это уже новый принцип — принцип живой передачи от исполнителя к исполнителю. По нотам или описаниям танцев эта «живая сила» не передаётся.
Говоря об этом принципе, не могу не затронуть очень больную проблему — общение с исполнителями в деревне. Они порой очень справедливо отзываются о нас: «Ходят тут, спрашивают. Они за это деньги получают, а мы им — пой». Значит, не оставили эти «фольклористы» душевного тепла после себя. А ведь нужно, как известно, не только брать, но и отдавать... Мы стараемся давать концерты, помогать по хозяйству, писать письма, и мы в ответе за каждую встречу, за каждую поездку.
6. Шестой принцип я бы назвала принципом органичности и целостности восприятия. Невозможно заниматься только танцами и не петь или, по крайней мере, не испытывать интереса к песне. Невозможно петь только частушки и не слушать былин, баллад, духовных песен. Не должно быть вы-членения чего-то одного из общего. И как яркий пример тому — талантливые исполнители, которые очень часто сочетают в себе способности певца, плясуна, игрока, сказочника и даже ремесленника.
Оказывается, фольклор не только жив, но и продолжает развиваться. Я бы сказала так, что фольклор — это музыка земли. И через эту музыку от земли исходят токи, которые тревожат наши души, и мы не можем оставаться равнодушными, слушая её. Но стоит изменить одну-две ноты не в соответствии с традицией (скажем, для красоты) — и сердце наше молчит. Мелодия умирает. Так, например, под «Камаринскую», обработанную по всем классическим канонам, мне никогда плясать не хотелось.
7. Следующий принцип вытекает из предыдущего: человек должен вырасти на традиции. Творчество, не связанное с традиционной культурой, зависит от личности. Уходит с арены талантливая личность, и вместе с ней как бы угасает этот жанр. Такое творчество может передаваться только от таланта к таланту. А вот фольклор, в отличие от академических законов, обладает живой передачей. Он может передаваться от всех всем, из поколения в поколение. Он в наших генах.
И вот здесь — новая проблема: подготовка учителей или, лучше сказать, переподготовка, так как очень многие должны пере-учиваться. А это сложно.
Так, например, тяжелей всего для меня общение с «родными» хореографами. Сколько мы ни пытались в различных танцевальных коллективах водить хороводы, кадрили, «шены» — нет глубины, нет искреннего удовольствия. Есть работа. Есть шаблонная эмоциональность. И, что самое грустное, они не чувствуют радости общения, танцуя друг с другом. Правда, танцоры, которые ездили в экспедиции, разделяют мои взгляды, хотя таких очень мало.
Галина Емельянова,
ведущий этнохореограф России,
руководитель фольклорноэтнографического ансамбля «Китеж».
http://cont.ws/post/135366. | 
