В августе этого года под Каменском-Уральским прошёл большой сход — со всей страны прибыли люди в расшитых рубахах, славянских сарафанах и с про­светлёнными лицами. Ролевики? Сектанты? Чудики?
Корреспонденты E1.RU побывали на Фестивале Родовых поселений «Уральский хоровод», чтобы понять, ради чего сотни людей прощаются с городом и уезжают обустраивать собственные земли.

Родовые поселения как образ жизни
Мы беседуем с Алексеем Григорьевым, одним из организаторов фестиваля, рядом с нами под куполом шатра группа людей водит хороводы и поёт. Сегодня первый день — люди знакомятся, осваиваются.

— Я променял городской образ жизни на сельский, — рассказывает Алексей, по профессии — архитектор. — Пока обустраиваю поселение, а живу тут рядом, в Окулово. Здесь три поля под поселениями, около 90 владельцев, но мы пока только начинаем. Постоянно живут несколько семей, примерно 20 — летом.

Формально это земли сельхозназначения с возможностью ведения личных подсобных хозяйств. Каждый участок — не менее 1 га, именно таким по размеру должно быть Родовое поселение, на меньшей территории не создать гармоничную экосистему, считают идейные вдохновители.
В России сегодня — около трёх сотен поселений, люди, их обустраивающие, называют себя «анастасиевцами», все они однажды вдохновились книгами Владимира Мегре (Анастасия — имя его героини). Споры о том, секта это или не секта, ведутся уже не первый десяток лет.

— Это попытка возврата к первоистокам человека, обретения знаний непосредственно через пространство, через общение с природой, — объясняет Алексей. — Что такое Родовое поместье? Это обустройство своей родины на кусочке земли размером 1–2 гектара для себя, своих потомков, для любви, для рождения детей.
— А жить за счёт чего?
— За счёт своего труда. Некоторые постепенно переселяются, приезжают летом, продолжая работать в городе. Бросить город и уехать — это очень сложно. Конечно, на одной продаже иван-чая не выжить. Мы здесь собираемся гостевые домики построить, что-то типа базы отдыха с уклоном в экологический туризм. Тоже будет способ заработка.

«Мы не секта»
— Мы не секта, — убеждает Алексей. — Мы просто живём осознанно. Большинство людей живут как во сне, не сознавая своих действий. В городе людей усып­ляют алкоголем, рекламой. А мы как будто проснулись. Сама идея — внерелигиозная, внеконфессиональная. Люди приходят разные — были православными, атеистами, мусульманами, кришнаитами, кто-то увлекался эзотерикой. В секте всегда есть умалчивание, есть авторитарные лидеры, есть сбор финансов принудительный, манипуляции, подавление воли. У нас всё на осознанности, на добровольном участии. В поселениях нет единого лидера, решения принимаются по вечевому принципу, совместно, голосованием. Если есть несогласные, они всегда могут обосновать свою правоту и убедить других.
— Это не религия, — рассказывает Любовь, она приехала сюда из Сургута. — Понимаете, в религиях человек — это раб. А у нас человек — творец, он создаёт мир вокруг себя.
— У нас главное — это осознанность всех действий, — продолжает Люба. — Сначала — мысль, потом — действие. Вот есть утверждение, что мысль материальна, но это немного не то. Мысль, сознание — это сначала, мы через действия воплощаем мысли. Вы знаете, что в некоторых народах возраст ребёнка считают даже не с момента его зачатия, а с мысли, когда мама впервые поду­мала о нём? Вот у нас так: женщина начинает думать, призывать ребёнка, начинает петь для него песни ещё до того, как становится беременной. И тогда он приходит.

Дети — как будто общие
Светлана и Виталий на фестиваль приехали из Горного Алтая, вот уже 10 лет они живут на своей земле, основной доход им приносит пчеловодство. Правда, они себя называют не «анастасиевцами», а «позитивномышленниками».
— Мы с Виталием познакомились на одном из таких мероприятий, как этот фестиваль, — рассказывает Светлана. — Мы оба из больших городов, но зацепили эти идеи, и в конце концов всё бросили и уехали в глушь.
Светлана рассказывает, что жизнь, конечно, тяжёлая, хотя их дом — в обычном селе, не на отдельном родовом поле, просто на участке большой площади. Пользуются благами цивилизации — электричеством, дорогами, дети ходили в сельскую школу.
— Сложная местность, горы, туда тяжело добираться, мы, конечно, не сразу приспособились. Много физического труда. Но мы поменялись — на многое стали совершенно по-другому смотреть.
— На что, например?
— Образование. У нас четверо детей, поэтому тема мне близка. Раньше что было важно? Чтобы школа была хорошая, престижная. Это была ценность. Сейчас понимаешь, что ценность — сам ребёнок. У нас в селе только начальная школа, потом в среднюю школу ребят отвозят в другое село. Но есть такое ощущение, как бы вам объяснить, будто все друг другу родственники. Вот они носятся толпой, и если в поле зрения попадает чужой ребёнок, он как будто немножко твой, ты автоматически начинаешь и за ним присмат­ривать. Если угощаешь, то всех. Если кто-то идёт на реку или в лес — всех детей с собой зовёт.

— Вы не боитесь, что дети вырастут и скажут: «Знаете, родители, идеи ваши — бредовые»?
— О, это их воля. Двое детей у нас уже взрослые, сын решил, что будет в городе жить, дочка хочет в деревне, но не с нами, в другой. Дочь переехала в старшем классе учиться в город, где моя родня осталась. Рассказывала, что там за подростки. Одни увлекаются барами-кальянами-вечеринками, другие полностью в компьютере живут. И она одна такая — с умением корову доить и верхом ездить. Искала в них что-то знакомое, настоящее и не могла найти. Но потом подружилась, есть какие-то точки пересечения, например спорт.

Мир изменится
Алексей Григорьев уверен, что дети, воспитанные в духе единения с божественной природой, бегавшие босоногими и загорелыми по траве, — особенные. Кто-то, быть может, уйдёт и тоже пре­вратится в раба цивилизации, которая давно перестала приносить человеку благо. Но, скорее всего, они вернутся, когда придёт время продолжать свой род, создавать свои семьи.
— Если людей, проникнувшихся нашими идеями, станет процентов 10–15, дальше уже число единомышленников будет нарастать лавинообразно. Мир изменится. Не будет войн. Россия покажет другим пример, как можно иначе жить на этой планете.
— Пожалуйста, экономьте воду! — раздаётся над столовой просьба организаторов. — Вода в колодце не успевает прибывать, поэтому мы возим из деревни. Вот сейчас пойдёте мыть посуду, бережно с водой, хорошо?
Все согласно кивают. К походным условиям этим людям не привыкать.

Анастасия РОВНУШКИНА.
Фото Артёма УСТЮЖАНИНА.
www.e1.ru