Крупнейший западный философ и теоретик информационного общества Мишель Бауэнс включился в дискуссию о том, какова роль сельских территорий в выходе мирового сообщества из кризиса. «Я прочитал интервью руководителя Всемирной сети деревень Франца Нарады и Глеба Тюрина, опубликованное российским агентством ИА REGNUM Новости. Интервью, вызвавшее широкую дискуссию, касается модели инновационного сельского развития, основанной на всемирном обмене информацией и технологиями, с целью придать новый импульс развитию локальных территорий и в целом изменению соотношения локального и глобального. Эта дискуссия возникла в связи с предложением Всемирной сети деревень российским властям создать на севере России в Архангельской области инновационный пилотный проект по развитию сельских территорий, основанный на опыте более раннего успешного проекта в Архангельской области, реализованного Институтом общественных и гуманитарных инициатив под руководством Глеба Тюрина.
Думаю, что проект, инициированный Всемирной сетью деревень в Архангельской области, имеет не местное, а глобальное значение, мне хотелось бы показать то, почему и каким образом он вписывается в картину социальных изменений, происходящих сегодня. Мир вступил в полосу невидимых изменений.
Кризис, который стартовал в США и постепенно охватывает все страны, является и знамением, и способом этих изменений. Это не обычный цикличный кризис и не конец света. Это начало фундаментальных перемен, которые затронут всё — от экономики, до политики и культуры. Я хочу остановиться на природе этого кризиса (на том, когда можно будет ждать нового подъёма), а также обсудить, что данный кризис значит непосредственно для России, уделив особое внимание роли сельских территорий в процессе возрождения.
Моё понимание кризиса основывается на работах выдающегося российского экономиста Николая Кондратьева, чьи идеи сегодня получают продолжение в работах Шарлоты Пэрез (Венесуэла), Люси Бадальян, Виктора Криворотова (США). Вкратце суть подхода такова: экономическая история понимается как серия длинных волн технологического развития, связанных с определённой институциональной структурой. Каждая из волн приводит к кризису, к Внезапному Системному Шоку, что показывает, что прежняя структура более не работает.
В чём причина
Эти волны имеют внутреннюю логику. Начинается всё с периода созревания, когда появляется новая технология, главенствуют энтузиазм и инвестиции с высокими ожиданиями. Но в реальности происходит немного, потому что организационная структура всё ещё основывается на прежних реалиях. После следует период взросления, зрелости, который характеризуется адаптацией, огромными вложениями со стороны государства, инвестициями от бизнеса, приводящими к циклу роста. В конце концов следует период отрицания и насыщения, когда государство отходит на второй план, инвестиции становятся непродуктивными, что приводит к заключительному циклу со спекулятивными финансовыми пирамидами и Внезапному Систематическому Шоку.
Для понимания текущего периода и волны, частью которой мы до сих пор являемся, важными являются несколько дат:
1929 — кризис, закончивший предыдущую длинную волну (доминирование угля и Великобритании);
1929-1945 — развитие новой системы («Новый курс Рузвельта», конвейер Форда создали новые финансовые структуры, способствовали аграрному и индустриальному развитию);
1945-1973 — период зрелости — системы Форда, основанной на дешевой нефти США;
1973 — инфляционный нефтяной шок, приведший к глобализации, а также к спекулятивным инвестициям и периоду, который завершился Внезапным Системным Шоком 2008 г.
Каждая волна длилась 50–60 лет, и появилась в результате сложения разных структурных элементов. Сегодня экономисты в первую очередь думают о рентабельности. Но кризис можно понять, если мы рассматриваем также и физическую сторону жизни, взаимодействие производства, денег и политики и так далее.
Каждый волновой цикл — это взаимодействие нескольких факторов. Вот они:
1) Новая форма энергии. (Доминирование Великобритании основывалось на угле, США — на нефти);
2) Совершенно новые технологии. (Последние три: 1830 — пар и железная дорога, 1870 — тяжёлая промышленность, 1920 — массовое автоматизированное производство);
3) Новый «гиперпродуктивный» способ использования территории. Тут в повестку включаются земельные вопросы. В последнее время — это агро-индустриальное производство и «Зелёная революция». (Тем не менее, создавшие ряд серьёзных проблем с устойчивостью, которые придётся решать следующей волне);
4) адекватная финансовая система: Появившиеся на первом этапе инвестиции нового типа (скажем, план Маршалла), на втором этапе переходящие в паразитические вложения по типу казино. И тогда финансовая система начинает преобладать над возможностями реальной экономики, отделяется от неё, становится разрушительной.
5) Общественный договор. Например, социальный договор Форда (первого периода волны), создававший баланс с трудом (рабочими), привёл к массовому потреблению, в то время как во втором паразитическом периоде выплаты рабочим были сокращены и замещены «жизнью в долг». Это привело к Внезапному Системному Шоку.
Как уже отмечалось, каждой волне присуще доминирование той или иной державы, хотя на втором этапе, периферия просыпается, что создаёт предпосылки для будущей волны и потенциального доминирования новых игроков.
Корни настоящего кризиса
То, что приводит к росту на первом этапе волны, становится тяжкой ношей на втором этапе цикла. Если мы рассмотрим 6 факторов, мы увидим наши нынешние проблемы:
1) Период ископаемого топлива заканчивается; его заменят новые возобновляемые источники энергии. Страны, у которых останутся запасы энергоносителей, будут иметь важную роль и особые возможности в переходном периоде.
2) Массовое производство, основанное на дальних перевозках, создаёт слишком большую нагрузку на окружающую среду, чтобы быть устойчивым (воспроизводимым).
3) Современный способ использования территорий и почв (в основном индустриальный) в долгосрочной перспективе не является устойчивым, т. к. приводит к истощению почв. Идёт слишком интенсивная эксплуатация отдельных участков, в то время как миллионы других гектаров не используются вовсе. Ситуацию можно менять с помощью современных разумных технологий, основанных на достижениях IT и мировом обмене знаний. Всё это позволит продуктивно использовать прежне непродуктивные территории — так, как было в течение предыдущих волн.
4) Финансовая система мира разрушена, а 10-триллионные долларовые субсидии в западные экономики превращают прибыльные инвестиции в паразитические. Подобно игроку, проигрывающему в казино, нынешние лидеры будут делать всё более высокие ставки в надежде преодолеть своё очевидное поражение, тем самым уничтожая ценнейшие средства, которые можно было бы использовать в экономике производства. Хороший пример — попытка спасти автомобилестроение, структура которого безнадёжно устарела.
5) Социальный контракт Форда, потерпевший крах в 80-е гг., привёл к ослаблению среднего класса на Западе. После начала кризиса он больше не функционирует, и это может привести к общественным беспорядкам.
6) Мировой лидер США — более не в состоянии поддерживать своё главенство, периферия разбужена. Игроки, готовые конкурировать, ищут новые социальные структуры, которые они могли бы использовать, чтобы выйти в лидеры. Они уже не могут опираться на стратегии и истощающиеся источники умирающей длинной волны и должны изобрести новые подходы.
Зарождение нового
1. Разумное, целевое использование энергии будет в большей степени означать восполняемые источники энергии в качестве дополнения к медленно исчезающим запасам ископаемых видов топлива. Солнечная энергия — основа возобновляемых энергоносителей, при этом она будет поддерживаться и другими формами. Страны, в основном ориентирующиеся на солнечную энергию и запасы земли и биомассы, будут прочно стоять на ногах в переходный период.
2. Массовое производство будет в значительной степени заменено локальным производством (в небольших сериях), которое будет основано на таких подходах, как гибкая и ускоренная разработка программ производства, использование многофункциональной техники, развитие персонально произвоства, массовая индивидуализация продукции. Эта гибкая система производства — быстрее, дешевле, легче приспособляема и лучше совместима с солнечной и другими формами восполняемых источников энергии. Её процветание возможно только в случае глубокого активного участия в процессах, что обязательно должно привести к возрождению интеллектуального производства, личной инициативы — всех тех форм, которые были подавлены индустриальной системой, включая и процесс централизации.
3. Новая экономика будет экономикой возобновляемых ресурсов. Поэтому доступ к земле и почве будет, вновь станет главным источником богатства — но в сочетании с доступом к новым информационным технологиям и обменом знаниями. Подходы к сельскохозяйственному производству, основанные на кибернетике, такие, как пермакультура (органическая продукция), в качестве своей основы предлагают многообразие и взаимодействуют с самыми сложными природными циклами, полагаются в первую очередь на специфику знаний местных сообществ. Сочетание взаимного обучения этих сообществ, с использованием информационной инфраструктуры и расширяющимся распространением сельскохозяйственных технологий (при условии облегчения доступа к ним) позволят разрабатывать новые земли. Каждая волна характеризуется открытием и обработкой прежде неплодородных земель. Разумное сельское хозяйство позволит сочетать более интенсивное использование нынешних земель с включением в оборот новых (ныне не используемых) земель.
4. Зёрна новой финансовой системы, основанной на усиливающейся социализации, активно развивались в последние десятилетия:
а) появились инвестиционные фонды, которые учитывают общественные интересы (а не только получение дохода) при принятии решений об инвестициях;
б) исламское банковское дело и сходные механизмы, направленные на социальную ответственность, избегают излишнего инвестирования заёмных средств, которое разрушило систему Уолл Стрит;
в) микрофинансирование позволяет довести возможности предпринимательской деятельности и финансирования до самых низов (оснований социальной пирамиды);
г) механизмы коллективного привлечения средств (краудсорсинг), социальные займы и всевозможные кредиты расширяют возможности кредитования там, где есть необходимость поддержать реальный сектор производства;
д) потоки денежных масс через кругооборот затрат препятствовали паразитическим инвестициям;
е) новое социальное и рассредоточенное фондирование расширит доступ к финансированию помимо зависимости от акционеров ОАО.
5. Мировая периферия проснулась, и, по всей вероятности, страны Восточно-Азиатского региона станут доминирующими. Но открыты возможности и для других вновь появляющихся игроков — при условии что они смогут найти соответствующее местное использование своих источников нового богатства новой длинной волны. В данном контексте мы видим, например, успехи Бразилии, в то время как Россия, владеющая безграничными земельными массивами (то есть колоссальным источником нового богатства), не использует их должным образом.
Свободный обмен информацией и новый социальный контракт
Новая длинная волна, думаю, будет связана с возрастанием роли государства и общественного сектора, которые могут привнести те формы инвестиций, которые не сможет на ранних этапах предпринять частный бизнес.
Мировая неолиберальная капиталистическая система, которая началась в 80-е при доминировании Запада, успешно рухнула. Важнейшие сектора рыночной экономики не могут выжить без значительной помощи государства. Даже икона американского рынка предыдущей волны, Дженерал Моторс, стала почти полностью государственной собственностью. Мы видим возврат государственного регулирования и, как говорят, мы все кейнсиансы теперь (последователи Кейнса). Но государство в одиночку не сможет вынести тяжёлую ношу нынешних проблем и найти для них решения. Нужен новый «Новый курс», новый договор государства с бизнесом и обществом. Самый значительный интерес государства заключается в том, чтобы общество стало более активным и самодостаточным, само себя содержало.
Поэтому одной из базовых характеристик новой волны будет возрождение локальности и местных сообществ, общин. Интернет позволит сообществам взаимодействовать в совместном создании богатства через информационный обмен, краудсорсинг, совместный дизайн и прочие формы инновационного взаимодействия.
Сообщества, возникшие благодаря сети, доказали свою сверхпродуктивность, например, в создании сложных информационных продуктов, открытого программного обеспечения, — и способности создавать рассеянное производство (которое происходит в ряде мест). Это значит, что появились новые (гибридные) формы производства, которые построены на взаимном интересе и совмещают в себе сетевые инновационные сообщества, сети (способные заниматься совместным дизайном), ассоциации или фонды, которые управляют этой инфраструктурой, и мелкие бизнесы, которые выигрывают от участия в этом коллективном обмене и поддерживают его. С инновационными сетями не могут конкурировать никакие, даже самые мощные компании или исследовательские институты, и поэтому всё больше и больше компаний по всему миру включаются в эту модель «открытой инновации».
Поскольку оказалось, что и плановая и нерегулируемая рыночная системы имеют свои ограничения, необходимы новые формы развития, построенные на глубокой интеграции, и государство должно взять на себя роль проводника этих изменений. Ни одно государство сегодня не может быть глобально конкурентоспособным, не поддерживая в своей стране сетей социальной инновации. Эти сети, с одной стороны, должны быть связаны с глобальными сетями, но с другой стороны, они должны обеспечивать локализацию производительных сил так, чтобы множество небольших производителей производили бы больше для местного рынка и оживляли бы местную экономику. Передача знаний внутри этой модели требует, чтобы была создана инфраструктура передачи знаний. Новая «практическая грамотность» сельчан возникнет постепенно благодаря сотрудничеству между сообществами, благодаря связям с глобальными сетями, но, что важнее, благодаря поддерживающей и развивающей инфраструктуре, направленной на обучение, передачу навыков людям в деревнях.
Для этого нужны специальные агентства, способные работать с инновациями, обеспечивать обучение и создание (передачу) навыков, обеспечивать информационный обмен и то, что называется социальным дизайном (создание новых институтов, структур), способные внедрять и адоптировать новые практики. Эти агентства, по сути, должны напоминать хабы в информационной сети, и они являются ключевыми факторами успеха. И именно это Глеб Тюрин старается создать в России.
То, что Россия сегодня, по сути, лидирует в создании открытого программного обеспечения, показывает, что в этом направлении возможно занять проактивную роль. Нужно понимать, что подход по совместному дизайну открытых программных продуктов может быть расширен, возможно развитие, построенное на совместном дизайне в таких областях как развитие сельских территорий или использование земли.
В западных странах, особенно в США, появился новый тип компаний, которые стимулируют общественное вовлечение в производство добавленной стоимости, и их можно считать прототипом компаний будущего (Google, eBay, etc... ). Компании должны будут открыться для совместного дизайна и совместных разработок, в то время как всё большее распространение средств производства и их миниатюризация делают всё более реальным эффективное маломасштабное локальное производство. Есть всё больше признаков того, что роль коммерческих транснациональных компаний, которые не укоренены в том или ином сообществе, подходит к концу. Они будут заменены компаниями, которые соединяют в себе зарабатывание денег с реализацией социальных и общественных благ. Ориентация на получение прибыли и максимизацию прибыли должна быть соединена с ориентаций на достижение результатов и достижение определённых целей, что само по себе требует массового участия в открытой инновации.
Возникающая модель открывает инновационные сообщества, сети, фонды для того, чтобы создать контекст для достижения значимых результатов (например, комплексное развитие и продвижение Линокс), которые затем выводятся бизнесом на рынок. Социально ответственные инвестиции, микрофинансирование, социальное предпринимательство, справедливая торговля — всё это движение к институализации такого предпринимательства. Для государства это означает движение от неолиберальной модели к модели государства как Партнёра, которое стремится стимулировать и усиливать производство социальных благ самим обществом. В этой модели государство в первую очередь видит себя в качестве силы, которая через агентства развития координирует, стимулирует, поддерживает местные сообщества и бизнес в их взаимодействии с мировыми сетями через информационный обмен.
В этом сценарии мы сочетаем потребность в сильном государстве, которое оказывается значительно усиленным благодаря наличию горизонтальных инновационных сетей (некоторые из них при этом входят в межнациональные сети). Всё это в свою очередь создаёт более сильную, локальную экономику на основе распределённого производства, которое достигает сельских территорий и приводит там к небывалому росту. Диффузия знаний и IT технологий в местные сообщества приведёт к тому, что будет преодолены культурная и научная изоляция сельских мест, что сделает их привлекательным местом для жизни, хотя они по-прежнему будут зависеть от городов в этой культурной диффузии.
Мне представляется, что идеи, которые мы здесь описываем, гармонируют с целями и программами построения информационного общества в России, провозглашённого недавно Президентом России Дмитрием Медведевым. Но подобные цели не могут быть достигнуты внутри границы одной страны, они скорее зависят от взаимодействия с глобальными инновационными сетями. Эти сети могут и должны достигать каждый уголка общества, — в том числе российской деревни (включая её самые небольшие поселения). Методология Всемирной сети деревень, в том виде, в котором её предлагают Франц Нарада и Глеб Тюрин, создана для того, чтобы создать и обеспечить информационный обмен на уровне деревни. И тогда деревня будет локальной, но не замкнутой, через технологии она окажется связанной с миром знания.
Вначале мы подчеркивали то, что каждая длинная волна характеризуется новым, более инклюзивным социальным контрактом. Новый социальный контракт сейчас будет означать:
1. Распространение активности и предпринимательства на уровень сообществ и к основанию социальной пирамиды. Это проникновение может быть поддержано одновременно горизонтальными связями и вертикалью публичной власти.
2. Новые институты, которые «являются успешными, потому что поступают хорошо» (ориентированные на цели, на результаты, структуры), т. е. доход и прибыль связаны с контекстом производства социальных благ.
3. Социальное финансирование, которое основано на обмене;
4. Механизмы поддержки социальных инноваций и обмена информацией;
5. Фокус на более локальном производстве в небольших сериях, но при этом связанном с глобальными сообществами открытого дизайна.
Менее обсуждаемым, но не менее важным является духовный аспект. Постиндустриальное развитие в известном смысле родственно доиндустриальному с его вниманием к нематериальным аспектам (включая локализацию, земельные вопросы), оно связано с традиционными системами ценностей, которые и сегодня существуют в разных частях мира. Примерами могут служить успех исламских банков, возрождение буддийской экономики в гималайском поясе (включая Таиланд). Всё это движение в направлении, которое мы можем назвать неотрадиционной экономикой. Успех и устойчивость экономических реформ будет во многом зависеть от этической и духовной реформ, которые могут быть вызваны самодостаточностью этих этических и духовных систем.
Это означает, что Русская Православная Церковь (и другие конфессии) могут играть важную роль в возвращении людей к глубинным этическим ценностям, а также восстановлению исконных традиций коллективной жизни. Русская идея Соборности включает в себя как присутствие в Соборе, так и чувство сплочённости, единения, общинности. В новой, наступающей «этической экономике» эти ценности будут иметь не меньше значения (чем современные технологии), и именно они будут определять производительность и конкурентоспособность. Эти прежние (до-современные) традиции нуждаются в серьёзном переосмыслении, новом прочтении и соединении с трендами современности. И в этом даже самым образованным слоям населения необходима духовная помощь и руководство. В этой связи открытый подход Патриарха Кирилла и его желание установить диалог с молодым населением России и в целом с российским обществом являются примером такого взаимодействия.
Потенциал России и роль сельских территорий
В заключение хотелось бы отметить, что Россия обладает огромным потенциалом и силой, которые можно применить в новом периоде.
1. Хотя период использования только ископаемых источников энергии подходит к концу, доступ к источникам энергии будет играть важную роль на переходном этапе, при условии что текущий период подготовит почву для нового этапа.
2. Обладая самой большой в мире территорией и огромным объёмом биомассы на ней, Россия может быть одним из лидеров в использовании таким образом солнечной энергии (и это преимущество может нарастать из-за глобального потепления). Поэтому значительные территории могут быть как обузой для страны, так и (наоборот) основным источником богатства.
3. Россия расположена между развитой Европой и динамично развивающимся Восточно-Ази-атским регионом. В этом взаимодействии Россия может черпать огромную силу.
4. Россия обладает высоким образовательным уровнем и может создавать слой высокообразованных и знающих людей, которые будут так нужны в новом периоде.
Как отмечают Бадальян и Криворотов, именно новые способы эффективного использования земли имеют огромное значение для новой волны. Современное сельское хозяйство, разрушающее почвы, не в состоянии быть долгосрочным решением для устойчивого постиндустриального развития.
Вот почему необходимо искать выход в следующем направлении: свободный доступ к дешёвым углеводородам привёл к их активному, но неэкономному использованию, что всегда было отличительным признаком западного индустриального метода. Но существует альтернатива, и именно она станет основой экономики нового периода. Она основана на использовании разумной восполняемой энергии и на использовании точного (органического) земледелия. Это требует глубокого знания природной среды, соединённого с активным взаимодействием с другими сельскими сообществами по всему миру, так, чтобы можно было постоянно обмениваться знаниями. В таком случае любые аграрные знания, имеющиеся в мире, могут быть использованы в любой локальности. Всемирная сеть деревень может и хочет служить катализатором создания этих связей, этой сети, предлагая начать создание этой сети с России, с Архангельской области.
По сути, мы должны создать новую Мировую Деревню, где местное производство будет развиваться за счёт мирового информационного обмена через интернет. Одна из проблем сельских территорий в индустриальную эпоху заключалась в том, что деревни были изолированы. Активное молодое население уезжало в города, создавая постоянную утечку умов. Но это больше не является неизбежной ситуацией. В современном мире IT технологий сельские жители могут не просто быть частью мировой культуры в целом, они могут, по сути дела, работать с людьми из других стран, обмениваясь опытом и достижениями. Найденные эффективные решения могут быть переносимы из одного места мира в другое.
В этом процессе государство будет участвовать, поддерживая специальные центры, оказывающие содействие сельчанам. При таком подходе производительность труда в сельской местности вырастет значительным образом. И уже не изолированная деревенская жизнь станет гораздо интереснее, чем была до этого времени. Если русская глубинка будет связана с мировым сообществом инженеров, новая волна оборудования может быть создана, используя возобновляемую энергию как основу для богатства.
Земля была одним из важнейших инструментов развития на предыдущих этапах, и стоит ожидать, что и для будущих этапов роста она будет иметь огромное значение. И аграрная политика будет непременной составляющей реформ, которые приведут Россию на путь динамичного роста и процветания. Если для поддержания мировых деревень будет установлена единая система взаимодействия, финансов, образования, и всеобщая компьютерная сеть приведёт к созданию всемирной деревни. А мы будем свидетелями яркого возрождения русской глубинки.
Это производственное возрождение будет усилено возрождающимися традиционными моральными ценностями Православной Церкви (стоит модифицировать до ценностей Ведической Руси), основные элементы которых будут частью нового мышления, основывающегося на согласии местного развития и местной окружающей среды».
| 
