В деревне Горная Рута, что в Гродненской области (Беларусь), живёт необычная семья Цехановичей. «Мы уже наигрались в городские игры — в бизнес, карьеру. Стало просто неинтересно», — говорят Никита и Наталья. Познакомились они во время путешествия по Индии, поженились и создали родовую усадьбу, чтобы подарить своим детям настоящее деревенское детство, которого не было у них самих. Журналист Мария Малявко и фотограф Павел Чаплин провели один день с этой семьёй и увидели, какой может быть жизнь человека, когда он живёт на природе.

В деревню Горная Рута приезжаем в половине девятого утра. Никита встречает нас у автобусной остановки на мини-вэне Citroen. В прошлом бизнесмен, а сейчас довольно известный мас­тер-печник, он живёт здесь семь лет, около пяти из них — вместе с женой. До этого Никита два года жил в экопосёлке Росы в Воложинском районе — самом известном в Беларуси «месте дислокации» экопоселенцев.

Пока едем к его хате, узнаём, что сначала «странные» приезжие вызывали много удивления у местных жителей. Горная Рута — обычная деревня. Всего в ней и окрестностях живёт восемь семей экопоселенцев.
— Об этом всегда мечталось, — говорит Никита. — Я родился в городе, но моё самое счастливое время — у бабушки в деревне. У меня два сына, у них бабушка живёт в городе. И хочется им подарить такое детство.

О приближении усадьбы Цехановичей говорит уходящая в зелень тропинка. Нет ничего, что бы очерчивало территорию, — ни забора, ни другого ограждения. Так живут все экопоселенцы в округе. Выходим из машины и поднимаемся к дому. Вокруг густая чаща из знакомых и незнакомых растений — почти ботанический сад. Местность для Беларуси очень холмистая — становится понятным «горное» название деревни.
На пороге дома встречает нас белокурый мальчик. На вопрос «Как тебя зовут?» смущается и обещает сказать потом. И только внутри дома сообщает, что зовут его Добрыня Никитич. И это не шутка. Маленькому богатырю три с половиной года. Он старший сын в семье. Младшему — почти год, и у него тоже старинное славянское имя — Радосвет или, если по-простому, Радушка. Сейчас малыш только проснулся. 

Знакомимся с хозяйкой Натальей. Сюда, в белорусскую глубинку, она попала из Петербурга, где жила и работала до встречи с Никитой. Познакомились они во время путешествия по Индии. Потом Наталья приехала в гости в Горную Руту. Оказалось, что навсегда.
День здесь начинается с пробежки и зарядки. Никита уже давно на ногах — он встаёт около шести утра. Из вольера выпускают двух лаек. Вместе с ними Никита и Добрыня бегут в поле. Без обуви — вблизи от дома вся семья ходит босиком. После пробежки — разминка под лучами утреннего ­солнца.

Подходит время завтракать. Пока Наталья хлопочет по хозяйству, дети играют в песочнице, Никита рассказывает о растениях на участке. В усадьбе Цехановичей очень много деревьев, в том числе экзотических: кизил, шелковица, персик, жасмин, кедры, древовидный пион, войлочная вишня.

— У нас местные иногда спрашивают: «Зачем вы в лесу деревья сажаете?» Вроде бы надо огурцы, помидоры. У людей отбили охоту думать дальше одного года: сажаешь морковку — думаешь на год вперёд. А кто сажает дерево, тот мыслит дальше. У нас есть реликтовые деревья, которые живут по две тысячи лет. В Беларуси нет настоящих первозданных лесов. В Америке кое-где остались — туда «цивилизация» пришла немного позже, там сохранились леса, в два-три раза выше наших. А у нас войны, пожары… Людям даже не знакомо это ощущение. Наша задача — создать здесь естественный природный дом. Этот дом, — Никита показывает на усадьбу, — он от непогоды, а настоящий наш дом — здесь, на улице.
После игры в песке детей моют тут же, на улице. В бочке возле дома собирается дождевая вода. Взрослые и дети обливаются ею каждое утро. Зимой семья обливается водой из родника.
В семье пьют разнообразные травяные чаи. Травы собирают сами. Особой популярностью пользуется иван-чай, который ферментируют в домашних условиях. Листья, размятые руками, вялятся в плотной посуде в тёплом месте, потом высушиваются.
До завтрака нужно сходить за водой — её берут из источника в овраге. Ещё до приезда Натальи у Никиты была мысль провести водопровод в дом.
— Решил: если жена скажет сделать — сделаю, — рассказывает он. — Но Наташа приехала, и решили оставить так, как есть. Воду получать труднее, но интерес­нее.
В овраге текут два ручья. Земля здесь пропитана водой — след мгновенно наполняется, можно ходить только босиком или в сапогах. В планах у Никиты сделать пруд и мостик.
На обратном пути нужно подниматься в гору с вёдрами. «Вот почему мы такие здоровые и спортивные», — улыбается Никита.
К завтраку все собираются в большой комнате, где проходит почти вся жизнь в доме. Здесь стоят обеденный стол, двухъярусная кровать, шкафы с книгами, лошадка-качалка, игрушки. В центре — качели-гамак, подвешенные к потолку.
Семья берётся за руки и поёт песенку: «Дзякуй небу і дзякуй зямле за ўсё, што ёсць на нашым стале!»
А на столе — чай из малины и таволги, фрукты, сухофрукты, орехи, мёд, свежая клубника. Никита снимает полотенце с буханки домашнего хлеба и ломает её руками.
Мебель в доме собственной работы Никиты, плетёные украшения — Натальи. Многое из посуды — от друзей.
Жёсткое слово «график» не знакомо семье Цехановичей, по­этому у них есть время рассказать нам о себе подробнее. Перемещаемся в большую беседку среди зарослей. Здесь иногда обедают, по вечерам собираются гости.
Никита родом из Барановичей, что в 60 километрах отсюда. В прошлом шесть лет жил в Москве, где занимался бизнесом: был со­владельцем сети магазинов элитного парфюма. Вернувшись в Беларусь, работал сначала установщиком, затем дизайнером-конструктором в мебельной фирме. Наталья, социальный педагог по образованию, до замужества четыре года проработала офис-менеджером, думала открыть своё дело. Не случайно наши герои встретились в Индии — оба интересовались вопросами жизненной философии и развития человека. В итоге решили реализовать интерес на практике.
— В городские игры наигрались: в бизнес, карьеру… Стало просто неинтересно. Обычно думают, что в деревню приезжают люди, у которых не получилось в городе. А у нас, наоборот, все соседи — люди успешные, не какие-то маргиналы, неудачники. Есть музыканты, спортсмены, — рассказывает Никита. — Ещё людям кажется, что, когда переезжаешь из города, это какой-то аскетизм: ты себе во многом отказываешь в обмен на свежий воздух, воду, пение птиц. На самом деле город от нас никуда не делся, мы его для себя не закрыли. Наоборот, открылось большое количество возможностей, которые в городе даже не снились. Одна из главных — то, что ты просыпаешься, и целый день твой. Просыпаешься от того, что выспался, а не от того, что тебя подорвал будильник. И от того, что хочется идти и продолжать то, что вчера не закончил.
Единомышленникам Цехановичи рады. Ведь, как они говорят, интересно не просто уехать, а создать вокруг себя среду — людей, которые так же видят мир.
Никита скоро отправится на работу, а перед этим заходим в одну из усадеб, которую коллективными силами обустраивают и планируют превратить в агроусадьбу для приезжих. Здесь есть мастерская по дереву, которой может воспользоваться любой из экопоселенцев.
У экопоселенцев есть и общий транспорт — грузовик, который купили в складчину.
Уже восемь лет Никита занимается кладкой печей в Беларуси, России, Украине, Молдавии. Выезжает на заказы несколько раз в год. Одна печь занимает 10–14 дней.
— В сумме я работаю три-четыре месяца в году, и этого хватает, чтобы жить в достатке и постепенно строиться, — говорит он.
Сейчас Никита работает в соседней деревне — кладёт печь для недавно переехавшей семьи. 
В доме, к которому мы подъезжаем, полным ходом идёт ремонт. Одна печь, в жилой части, уже готова. Вторая — на прихожую и сан­узел — тоже скоро будет закончена. Никита вручную просеивает песок для раствора и перетирает глину через решётку. А песок привозит из карьера неподалёку.

— Работа — медитация. Конечно, можно купить готовые смеси, но, во-первых, в них добавляют химию. Не хочется, чтобы человек начал топить печь и дышать всем этим. Во-вторых, совсем другое дело, когда всё пропускаешь через свои руки, — говорит он.
К обеду работа сворачивается. Никита укладывает последние кирпичи.
Мы возвращаемся в усадьбу. В доме тишина — Радушку уложили спать.
Пришло время основательнее познакомиться с кухней наших героев. Пока на столе собственноручно выращенных, а не купленных продуктов не так уж и много. Но Никита и Наталья стремятся, чтобы их было больше. На огороде выращиваются овощи, пряности. В планах — посадить зерновые.
Большинство блюд Наталья готовит без соли.
— Мы не употребляем животную пищу, птицу, рыбу. Дети никогда не ели мяса. Кушаем некоторые молочные продукты, — рассказывают супруги. — Берём у соседей молоко, делаем из него сметану, творог, иногда сыр. Стараемся как можно больше кушать сырого.
Есть и другие отличия быта семьи в экопоселении от среднестатистического хозяйства.
Никита: «Мы не пользуемся бытовой химией. Если пользуемся, то минимально химической, без примесей. Стиральный порошок у нас безфосфатный. Не используем химические удобрения на огороде. Стараемся минимально производить мусор. Естественно, отказались от алкоголя, курева».
Связь с городом у семьи достаточно стабильная. Каждую неделю ездят в Кареличи, в баню. Своя пока не готова, но уже в процессе завершения. В Минск — иногда раз в две недели, иногда — раз в месяц. Говорят, что туда им не сильно хочется, но есть дела.
Семья пользуется Интернетом, мобильной связью, электроприборами. Никита ведёт группу ВКонтакте по печному делу. Ничего плохого в достижениях цивилизации Цехановичи не видят. Всё хорошо, когда в меру, говорят. «Наша задача — не отрицание города и его образа жизни. Мы хотим взять лучшее от города и от жизни на природе и гармонично соединить».
После обеда Наталья собирает продукты, чтобы замесить тес­то для хлеба. Никита приносит хворост и топит печь. А Добрыня берётся за конструктор. В воспитании детей здесь нет жёстких правил.
— Дети — наши учителя, — говорит Наталья.
— Они с рождения совершенны, — поддерживает Никита. — Я свою задачу вижу в том, чтобы внимательно к ним относиться и помогать оставаться собой, сохранять чистоту, непосредственность, доверие к миру, к жизни. Как, например, делают скульптуру? С каменной глыбы надо аккуратно убирать всё лишнее. А у нас на детей всё налепляют: родители, бабушки, люди во дворе, в школе. Да так, что его, настоящего, уже и не видно. Я 20 лет жизни занимался и сейчас занимаюсь тем, что всё это с себя убираю, чтобы вспомнить, кто я настоящий и зачем на эту землю пришёл.
Если бы мы не переехали сюда, у наших сыновей не было бы выбора. Здесь создаётся возможность сравнить два мира и выбрать, что по душе. Моя задача — сделать этот мир интересным, богатым, красивым, чистым, радостным, чтобы им хотелось продолжать начатое нами. Держать их здесь мы не будем. Если захотят в город — все пути открыты.
Пока топится печка, Наталья включает для Радушки «радио-няню» и уходит на грядки. А мы интересуемся у Никиты, возят ли они детей в поликлинику, что собираются делать, когда придёт время отдавать сыновей в школу. Никита говорит, что шоком для местных органов здравоохранения стало то, что обоих детей Наталья рожала дома. Ситуация, по его словам, разорвала шаблон: обычно такие случаи происходят в неблагополучных семьях, а здесь полностью наоборот. Никита вспоминает, что готовились к домашним родам серьёзно: изучали литературу, видеоматериалы, общались с другими женщинами, рожавшими самостоятельно. Положительный исход и отсутствие фанатизма в этом вопросе помогли установить с медиками конструктивный диалог, считают супруги. От прививок Цехановичи официально отказались. Но в поликлинике дети проходят обычные медосмот­ры (кроме анализов крови).
У Добрыни большой набор развивающих книжек. Буквы он учится писать «волшебным» многоцветным карандашом.
Общение с соседями в каком-то смысле заменяет кружки и секции. Родители уверены, что это более естественно.
— Кто-то умеет гончарить, кто-то — столярничать, кто-то — печку класть. Дети в этом живут, ездят с нами. Кружок — это человека из жизни отрывают, собирают специально, а здесь всё по ходу дела, всё естественным образом, — рассуждает Никита. — У нас много музыкальных инструментов. Есть несколько барабанов, окарина, скрипка, гитара. Много всего гремящего, свистящего, «шум дож­дя» из стебля борщевика. Что-то покупаем, что-то друзья делают. Музицируем, пишем песни, танцуем, поём.
Что касается обучения сыновей, то Цехановичи планируют обучение на дому. Так уже сделали несколько семей в округе. Дети сдают в школах необходимые нормы успеваемости, а весь процесс обучения — дома, где учителя — родители и соседи.
День клонится к вечеру. Хлеб отправляется в вытопленную печь, а нам пора возвращаться назад, к городской цивилизации.
Вечера здесь — время отдыха, творчества и общения. Никита и Наталья собираются с друзьями, сидят у костра, поют. Спать в экоусадьбе ложатся по городским меркам рано — жизненный ритм в большей степени синхронизирован с восходом и заходом солн­ца.
Нас провожают всей семьёй в поле. Мы были далеко не первыми журналистами в доме Цехановичей: Никита и Наталья охотно рассказывают о своём образе жизни. Хотя для многих он кажется странным, а для них — совершенно естественным.

Мария Малявко.
Фото Павла Чаплина.
www.imenamag.by/
ekoposelentsy­cehanovichi/