Кто из нас не слышал слов «журналистика», «СМИ», «массовая коммуникация» или «пропаганда»? А ещё чаще мы слышим слово «манипуляция». Более того, самые ярые манипуляторы — политики, так и те упоминают его едва ли не трижды в день. Но вот стоит спросить кого-нибудь о том, что же оно обозначает, в ответ только руками разводят. В лучшем случае говорят об обмане и дезинформации или «чьих-то интересах». А между тем с манипуляцией сознанием каждый из нас не просто сталкивается каждый день, но живёт с ней постоянно и даже сам её использует.
С слово «манипуляция» латинского корня, происходит от слов «манус» («рука») и «манипула» («горсть, пригоршня»; видно, поэтому так называлось минимальное военное подразделение древнего мира, то есть ничтожное, незаметное). Позже появилось несколько новых значений, связанных с «действиями руками», например, показ фокусов или их (рук) заменой механическими устройствами, аналогичными руке человека. В любом случае речь идёт о том, что и сам фокусник, и рабочий за станком выпадают из поля зрения, внимание сосредоточивается на манипуляции — действиях.
В политике 19 века слово «манипуляция» заменило слово «макиавеллизм», то есть стало использоваться в пренебрежительном ключе, вроде мошенничества, ловкачества. Однако век 20-й вывел его из разряда ругательных и связал со СМИ, журналистикой и мероприятиями по управлению поведением общества. В советское время механизмы манипулирования применялись слабо, пожалуй, лишь со времён посещения Хрущёвым Америки, а в основном использовались приёмы пропаганды — открытого убеждения в правильности и перспективности социализма.
Несмотря на множество вариантов, точным синонимом манипуляции служит «управление». Это важно, поскольку, как говорится, как лодку назовёшь, так она и поплывёт. Насколько точно что-либо обозначишь, определишь, настолько и поймёшь суть.
Все привыкли называть управлением деятельность органов власти. Но это не совсем правильно. Точнее, правильно сегодня, при нынешней власти. А вообще в русском языке для этого есть слово «править», соответственно слова «правитель» и «правление». Их корень — «прав[ый]» (отсюда ПРАВО [как уверенность в истинности чего-либо либо данная кем-либо или признанная обычаем власть], правда[истина на деле, во благе], праведность, справедливость — ключевые для славян понятия).
А вот слово «У-ПРАВЛЕНИЕ» означает нахождение у власти: около, рядом, скрыто. Вспомним: «найти управу» на кого-либо — значит обратиться к кому-то стороннему, поскольку на месте по правде решить вопрос нельзя. Правитель действует открыто, поскольку исходит из общих интересов. Можно привести пример: править лодкой или править телегой. И там, и там мы открыто берём вожжи или руль и лишь подправляем (подгоняем) самостоятельно движущуюся лодку или лошадь к цели. При управлении или манипуляции задача — «править» не своими руками, следовательно, воздействуя на сознание рулевого. Помните комическую ситуацию, когда жена с пассажирского сиденья управляет мужем-водителем?
Я так долго возился со словами, чтобы обратить внимание читателей: от того, какие слова мы используем, во многом зависит то, что мы понимаем о происходящем вокруг, вне зависимости, смотрим ли мы телевизор или общаемся между собой (второе даже важнее!). Слова — как очки: точно подобраны — видим ясную картину; неверные слова, «мутные» — лиц не разобрать. Суть в том, что эти «очки» меняют наше ОТНОШЕНИЕ к привычным (или непривычным, запрещённым) вещам.
Мы подошли непосредственно к приёмам управления сознанием. И первый из них — «язык».
Мягкая замена слов. Например, упомянутый уже пример. Сравните: правитель и управленец. Чувствуете? Одному хочется сказать «вы», а другому? Далее (это хотя бы наши русские слова) подбирается «модное» слово. В нашем случае — «менеджер». В советское время его тоже пытались использовать, но как прямую кальку — «менагер». Не пошло. В перестроечные наши манипуляторы (с подачи американских спецов) его русифицировали, смягчив. Прижилось. Менеджер… крутой богатый приказчик у олигарха. А дальше сделали ещё шаг — распространили его на максимальное число профессий. И уже вполне естественно звучит «менеджер торгового зала» вместо тусклого «продавец». Или «менеджер по чистоте» вместо несолидного «уборщица». И народ уже порождает метафоры вроде «офисного планктона». Приняли.
Прямая подмена слов и понятий. Самый явный пример — телевидение. Приглашаются эксперты, ведущие разговор на «птичьем» языке — со сложной терминологией, а иной раз и прямой цитацией иностранных слов и выражений. И простая проблема «будут ли сокращать пенсии?» заменяется такой словесной эквилибристикой, которую я даже не смогу воспроизвести. Первый эффект этого метода — подавление зрителя (слушателя, читателя): «Тут умные, а я что? Им виднее…» Нет! Это «развод», как раз и направленный на то, чтобы отвадить от обсуждения как можно больше народу.
Другой эффект — гипноз, или, по-русски, использование заклинания. Суть в том, чтобы подчинить человека, произнося магические слова (то есть слова с определённым ментальным значением). Например, Гитлер требовал стереть Москву с лица земли и сделать над ней озеро именно потому, что слово «Москва» вызывало у русского человека очень сильные эмоции (надо сказать, что тогда сугубо положительные, а сейчас уже и частью отрицательные). Следовательно, надо было выжечь калёным железом даже память о нём. Поэтому стоит эксперту произнести заклинание типа «курлы-курлы-москвичам[нечто]выгодно», как большая часть зрителей-москвичей согласно кивает головой, даже не разобравшись, что новый, к примеру, закон предлагает.
Элементарная ложь. Её можно легко ввести в оборот, когда половина слов в разговоре непонятна либо заменена. Ну, например, надо кого-нибудь облыжно обвинить в массовых убийствах. Заменяем слово «защитники» на слово «террористы», и большая часть аудитории уже если и не верит, то сильно сомневается в праведности повстанцев. Ну и так далее: «экстремисты» и «доведённые до отчаяния», «бандитский мятеж» и «восстание свободного народа». И можно свободно лгать.
Тысячу раз был прав Рене Декарт: «Определяйте значение слов, и вы избавите мир от половины заблуждений». И правда, попробуйте прямо сейчас, после прочтения статьи, дать ей характеристику одним словом, а потом определить его значение. А в ближайшем разговоре попробовать определить суть разговора (о чём мы спорим?) или какой-либо характеристики («Он умный»; «Что значит умный? Ум — это что?»).
На этом разговор можно было бы и закончить. Но раз обещаны все приёмы, пусть будут все.
Эмоции. Как говорится, «эмоции — это грим политики». С этим приёмом сталкивался любой, кто общался с детьми: рёв на всю улицу или капризы — не что иное, как попытка вывести из эмоционального равновесия родителей и добиться своего. Журналисты на телевидении (впрочем, большинство из них используется вслепую) поступают так же, только сознательно: чтобы вбить в головы нужные идеи, взгляд или отношение, они бьют по эмоциональным струнам. Пример: журналистка берёт интервью у «несчастной» пожилой женщины, бабушки, дочь которой лишают родительских прав. Ясно: чиновники — гады, народ притесняют органы опеки… Но, глядя на её одутловатое лицо (пьёт?), слыша её хриплый голос (курит?), отмечаю её дочь и внучку с признаками отсталости в развитии. И я спрашиваю: журналистка, давя на жалость, что ты мне этим хочешь сказать? И в конце — о-ба-на! — кратко (и почти незаметно): виноват такой-то чиновник и мэр города! Ну-ну.
Сенсационность, срочность. По большому счёту, срочных новостей практически нет, за исключением терактов, стихийных бедствий, техногенных катастроф. Значит, большая часть «сенсаций» — лишь попытка нервировать население, вызвать эмоциональную реакцию. Создать информационный «шум», чтобы сразу за ним ввести в сознание людей какую-то важную (для кого?) информацию.
Повторение. То же самое. Суть сообщения не меняет, но действует на подсознание вне зависимости от отношения к новости. Принцип русской пословицы «Назови человека сто раз свиньёй, он и захрюкает». Повтори глупость в СМИ тысячу раз, и в неё поверят.
Дробление. Любая проблема может быть разложена на составляющие. Этот процесс называется анализом. Но при управлении сознанием целостная проблема (которая после анализа должна быть подвергнута синтезу, то есть собиранию вновь, но уже с вариантом решения) не собирается, а сознательно рассматривается по частям, якобы не связанными между собой. Нормальный подход предполагает прежде всего понять, откуда проблема взялась, затем посмотреть, в каком она состоянии сейчас, в-третьих, спрогнозировать развитие событий и, в-четвёртых, прикинуть последствия. В манипуляции сознательно ограничиваются лишь одним. Более того, даже этот этап дробят на ряд элементов и уже один из них отправляют на «обсуждение» в СМИ.
Изъятие из контекста. Близкий способ. Обычно связан с сокрытием дополнительных внешних факторов, влияющих на решение проблемы, например, интересов тех, кому выгодно то или иное решение, либо обсуждение проблемы вне более масштабного рассмотрения (интересов России вне геополитических раскладов). Так, можно до хрипоты спорить о том, почему не вводятся войска на Донбасс, правомочна ли киевская хунта или правомочно ли присоединение Крыма к России. Но как только мы прикладываем к последним событиям геополитическую мерку, все эти вопросы становятся попросту бессмысленной болтовнёй.
Тоталитаризм источника сообщений. Главный признак — отсутствие альтернативных источников сообщений. Нет стороннего комментария, точки зрения. Как только мы замечаем, что по всем ведущим каналам говорится одно и то же, можно констатировать: нас обрабатывают.
Тоталитаризм решений. И обрабатывают, как правило, с целью заставить принять «единственно верное» решение, например, проголосовать. Кто из нас не помнит: «Иного не дано!», «Альтернативы нет!», «Голосуй или проиграешь!»? Однозначные формулы — явный признак того, что с нами играют краплёными картами.
Смешение фактов и мнения. Схема проста. Происходит событие (например, авария), затем кто-то высказывает о нём своё мнение (предположение, версию): «Возможно, виноват сторож. Он вроде пьющий был…». А назавтра уже журналисты «сенсационно» заявляют: «Сторож-алкоголик за бутылку водки позволил взорвать Саяно-Шушенскую ГЭС!»
Прикрытие авторитетом. Ещё один излюбленный приём манипулирования мнением аудитории, когда специалист в одной области (например, известный врач-офтальмолог) комментирует утверждения из другой сферы. Политической, экономической, культурной. Эту нелогичность можно наблюдать ежедневно на ведущих ток-шоу страны: артисты, депутаты, светские львицы и тому подобные обсуждают наиболее острые вопросы общественной жизни. А компетентны ли они в них?..
Некогерентность суждений. Говоря проще — нелогичность, несвязность в рассуждениях. Например: «Войну выиграл народ, а не генералы со Сталиным!» или «Путин установил тоталитарный режим, но, поскольку мы живём в свободной стране…».
Активизация стереотипов. Добиваются, чтобы мы вели себя в соответствии с нормами некой общности. Спорный «метод», ведь, например, суть журналистики в том и заключается, чтобы приводить людей к наиболее адекватному пониманию мира и соответствующему «правильному» поведению. Впрочем, если вам говорят «ну вы же мужчина?!» и дальше раскатывают список покупок на несколько листов (от норковой шубы, до путёвки на Майами), то стоит задуматься, не пытаются ли вами управлять?
Какие есть методы противостояния управлению вашим сознанием — в следующем разговоре. Пока же можно посоветовать одно: думать! Сомневаться во всех однозначных утверждениях. И снова думать — как землекоп копает глину, усиленно и напряжённо.
Андрей Дмитровский
г. Орёл,
dmitrovskiyal@ya.ru |
