Жил на свете мужик Акинфий. Работящий мужик был, хозяйство своё имел да ремеслом промышлял. Вот только грустно было тому мужику. Вроде и жена любимая, и дочка славная, да всё сердце не на месте у него было, просило чего-то особенного. А чего? Мужик и сам не знал.
Сидел как-то Акинфий на завалинке, опрокинул кваску ядрёного на солоде да разговоры начал сам с собой вести:
— Где ж ты, где ж ты, мой Ангел наречённый? Куда же подевался ты, когда помощь твоя мне так нужна? Заплутал я совсем... Вроде бы и всё имею, да дороги своей никак не разберу... Ну поведи же меня, Ангел, как сам видишь... Поведи! Богом молю!
Пропел Акинфий горечь свою, как молитву, да затих...
А из ниоткуда голос ему раздается:
— А коли поведу тебя, как сам вижу, не испугаешься? Дорога моя тебе может совсем не понравиться...
Акинфий обомлел от такого дива, слюну сглотнул да отвечает:
— Не испугаюсь... Только веди меня... И правду мне говори... Только правду всегда мне показывай...
Сказал то, а сам сидит, не шелохнётся, прислушивается, чего ему дальше говорить будут... А из ниоткуда голос продолжает:
А коли правду всегда тебе показывать стану, не обидишься ли ты? Правда моя тебе может совсем не понравиться...
Акинфий еще боле обомлел, вдохнул поглубже, собрал остатки мужества и отвечает:
— Нет, не обижусь... Ты только показывай... Да и сам покажись, чтобы я тебя с каким бесом не спутал.
Промолвил то Акинфий и смотрит, не моргает, ждёт, откуда ему Ангел явится.
И явился Акинфию Ангел о четырёх крылах, да такой чистый и красивый, что ни с каким бесом не спутаешь.
— Ну что, — говорит Ангел, — согласен ты на мой уговор идти путём, который я для тебя вижу, да правде в глаза смотреть?
— Согласен!, — говорит Акинфий, — Вот только скажи мне, Ангел, а почему у тебя четыре крыла? Тебя что, разве два не удержат?
Посмотрел тогда Ангел Акинфию прямо в глаза и сказал:
— Меня-то и два крыла удержат. А другие два — не мои. Ты, когда свой путь до конца пройдёшь, всё увидишь и всё поймешь, тоже себе крылья просить станешь.
— Да вот ещё! — ухмыльнулся Акинфий. — Мне и по земле хорошо ходится, да и человеком неплохо живётся.
Засмеялся тогда Ангел и сказал ему:
— А разве ты умеешь наперёд смотреть, как я? Не умеешь... А потому и не загадывай...
Так и срослись Акинфий с Ангелом как одно целое. Акинфий своим путём шёл, а Ангел ему этот путь прокладывал, да правду лицом показывал.
И случилось однажды так, что сосед на тракторе огород пахал да Акинфию ненароком забор повалил.
Как поднялся тогда Акинфий виновника бранить, да кулаком ему грозить, подумывал даже в отместку поленницу соседскую порушить али яблоню добротную поломать! Да тут Ангел Акинфию явился и говорит:
— А не ты ли, мужик, годов пять тому назад в соседнем селении лошадиными копытами лавку гончарную разгромил?
— Так ведь это не то совсем было! — начал оправдываться Акинфий. — То случайно вышло. Я ж не знал, что дурень какой из ружья стрелять станет да моя лошадь с перепугу поскачет, куда Бог велел.
— А кто-то обещал правде в глаза смотреть... — напомнил мужику Ангел да скрылся вон...
Акинфий сидел-сидел, думал-думал... Страшно ему стало, что Ангел его насквозь видит... И как неприятно было себя в другом человеке узнавать... Да куда деваться, коли уговор с Ангелом заключил... Простил Акинфий соседа, как себя самого, да и тяжесть с души его ушла.
А сосед на радостях Акинфию и забор на место поставил, и пирогов нанёс, что жена испекла.
Доволен был Акинфий уроком, который ему Ангел преподнёс, да только уж и очередной урок не за горами был.
Приходит как-то раз к Акинфию дочка его ненаглядная да заявляет, что замуж собралась за простака, безденежного Ваньку Косматого.
Ох и разгневался Акинфий, что его наказа отцовского никто не поспрошал! Хотел было дочку дома запереть, чтобы навек отучить против воли отцовской ходить. Да тут Ангел Акинфию явился и говорит:
— А не ты ли, мужик, без ведома жены своей любимой в прошлом году всех лошадей продал, чтобы трактор купить? Ты ведь тогда ни у кого совета не поспрошал...
— Так ведь это не то совсем было! — начал оправдываться Акинфий. — Я как лучше сделал, а дочка-то глупая жизнь себе поломает да меня с матерью серчать заставит...
— А откуда ты знаешь, что она жизнь себе поломает? Ты разве наперёд смотреть умеешь? — вымолвил Ангел да и скрылся вон...
Ох, как Акинфия на сей раз правда душила! Никак не хотел он в дочерином поступке себя узнавать. Хотел было уже и от Ангела отказаться, да остепенился... подумал... Вспомнил Акинфий, что Ангел наперёд видеть умеет, да и принял все случившееся как есть.
Дочку замуж за простака Ваньку выдали, а парень-то оказался совсем и не простой, с руками да с головой. Через годик он уже и избу для семьи сладил, и на коровку заработал, да и дочку Акинфия на руках носил, любил без памяти.
Доволен был мужик помощью Ангела да и доверился ему, как на духу!
Больше Акинфий урокам не сопротивлялся да и на правду не обижался. Шёл исправно путём, как Ангел для него видел, да на себе самом весь мир посмотрел и всех людей узнал.
А как понял Акинфий, что боле искать ему нечего, так и сам Ангела позвал к разговору. Явился тогда Ангел о четырёх крылах да спрашивает:
— О чем пригорюнился, Акинфий?
— Да вот думаю... Всё я увидел... Всё я понял... Все уроки твои я усвоил и чистым стал, как младенец... Незачем мне больше человеком быть да по земле ходить... Хочу теперь тоже Ангелом летать и людям путь находить помогать.
Засмеялся тогда Ангел и вручил Акинфию два его крыла.
— Теперь, — говорит Ангел, — другая у тебя задача, Акинфий. — Раньше ты наперёд не смотрел, но был в центре дел. А теперича тебе должно рядом лететь, наперёд смотреть. Да только лишнего на себя не принимай и выбор всегда человеку оставляй.
Вот так и полнится с тех пор небо Ангелами о четырёх крылах...
Алёна Вараксина. | 
