Белгородская область первой в России приняла Закон о «Родовой усадьбе и о родовом поселении», признав фактически идею жизни в Родовом поместье, желание людей жить на земле, совершенствуя среду обитания, совершенствуя себя и мир вокруг. Закон стал детищем губернатора Е. С. Савченко, известного в качестве успешного управляющего самым устойчивым и динамично развивающимся регионом.

 О том, как реализуется закон, мы беседуем с Владимиром Лобачёвым, членом Белгородской экологической общественной организации «Родники Белогорья», владельцем Родового поместья в хуторе Гремячий (поселение Кореньские родники).

— Владимир, я слышала, что в 2012 году у вас появилось первое поселение по губернаторской программе?

— Да. На оформление земли, то есть с момента подачи заявки до получения свидетельства на своё поместье, ушло чуть больше месяца. По нашим масштабам это достаточно быстро.

— Это что, как в кино... пришёл человек, сказал: хочу, мол, Родовое поместье, его взяли под белые ручки, повели к карте?..

— Он заранее на карту посмот­рел, выбрал и сказал: «Я вот здесь хочу». После того, как члены инициативной группы посетили 2–3 места…

— Но пока только жители Белгородчины имеют такое право.

— Сейчас да, юридически. То есть граждане России, прописанные в Белгородской области.

— А дальше они получают это всё у государства безплатно?

— Не совсем безплатно. То есть  сам договор получили безплатно, но корпорация, которая выдаёт землю, просит компенсировать те затраты, которые она совершила на оформление земли. Сейчас это 60 тысяч рублей.

Я думаю, главная заслуга в этом — нашего губернатора, которому эта идея понравилась, в том числе не только из-за стремления людей жить на своей земле, но и исходя из государственных интересов. Тут нельзя сказать, что этот закон издан только для людей, которые прочитали книжки В. Н. Мегре или захотели создать свои Родовые поместья...

— И что, новые поселенцы получили свидетельство собственности на землю?

— Нет, они получили договор безвозмездного пользования на 49 лет. Это максимальный срок, который администрация могла дать по юридическим нормам.

Причём люди сами вправе выбрать один из вариантов: либо личное подсобное хозяйство (приусадебное), либо земля для индивидуального жилищного строительства (ИЖС), и вписать в соответствующие документы.

Областная архитектура, исходя из наших пожеланий, составила концепцию обустройства родовых усадеб: что поместье должно обсаживаться живой изгородью, что там должно быть достаточно много деревьев и кустарников. Мы формальным чиновничьим языком постарались описать то, что написано в книгах Владимира Мегре. Не всю идеологию, конечно, а именно обустройство. И второе — «ссудополучатель» (как написано в договоре) уже обязан проживать постоянно на данном участке по истечении не более пяти лет с момента заключения договора. Мы надеемся, что в этих поместьях не будет людей, которые возьмут по 1 га на кролиководство, свиноферму, под что-то подобное или «на всякий случай».

Однако не было учтено следующее: мы предлагали, чтобы земля предоставлялась не только отдельным людям, но при желании и группе людей, у которых есть какая-то идея: вегетарианство, многодетность, полёты на Луну... — всё, что угодно, чтобы они могли «подобных единомышленников собрать». Но если есть желание и «команда», это можно осуществить и сейчас без дополнительных нормативных документов.

Мы проанализировали ситуацию и пришли к выводу, что если земля будет просто выдаваться всем подряд, то это будут неустойчивые поселения. И мы видим много примеров, когда такие поселения рассыпаются на пустом месте. Мы думали: «Землю получить — и всё! Вот оно счастье наступит». А когда землю получили, поняли, что если вначале мы не договорились о каких-то принципах, то оказывается, что мы с соседом идём в разные стороны, мы друг другу мешаем, и ... или сосед уходит из поселения, или я. Вот так!

— На каких принципах договорились эти 12 семей первого поселения в рамках губернаторской программы?

— Инициаторы создания этого поселения общались, подбирали людей, находили единомышленников задолго до этого, за много месяцев, группа формировалась больше года. Они были, беседовали с нами, и мы, насколько могли, передавали опыт, и они это обсуждали гораздо более детально и подробно, чем мы. Достаточно быстро, в течение двух месяцев, все участки заполнилось.

Ведь закон этот прошёл не идеально, и губернатор вынужден был пообещать депутатам, которые возражали против него, что из бюджета дополнительных средств не потребуется. Но позже заместитель губернатора и другие чиновники нам пояснили: «Не волнуйтесь, у нас есть много программ по экологии, по сельскому хозяйству, по возрождению села, мы вас во все программы впишем, куда вы захотите».

— Мы слышали, что у вас депутаты-коммунисты отрицательно выражались по поводу слов «поместье», «усадьба». Чем всё закончилось?

— Ну, это публичное действо, сейчас претензий к слову «усадьба» не возникает... Больше же претензий к нам было со стороны митрополита и нашей Белгородской епархии. Дело в том, что идею Родовых поместий многие ассоциируют, и вполне логично, с книгами Мегре. А книга «Анастасия», движение анастасиевцев и Владимир Мегре, по мнению некоторых служащих православной церкви, были внесены в «чёрный список», как деструктивная организация, неоязыческая секта. А раз неоязыческая, значит, для православных это очень плохо…

— Позвольте... это список церковный! Церковь у нас официально отделена от государства. Тогда  какое отношение к нам это имеет, к гражданам страны? Никакого! Это же так элементарно, чего тут бояться!

— Это специфика нашего региона. В Белгородской области в своё время, не знаю, по инициативе ли, но, по крайней мере, при поддержке губернатора для возрождения культуры ещё лет 8 назад был принят принципиальный курс: после перестройки, когда кругом бардак, бандитизм, рэкет, нужно возрождать традиции, и наше правительство сделало ставку на христианские ценности. И пошло у нас довольно активно преподавание «слова Божьего», и появились школы специальные…

По-видимому, исходя из дат принятия документа — Закона об РП, я предполагаю, что из-за «столкно­вений» и споров с представителями нашей епархии служащих правительства Белгородской области было принято «соломоново решение» очень интересное. После подписания Закона об РП с разницей в неделю заместитель губернатора вместе с нашим главным представителем РПЦ Иоанном совместно утвердили план мероприятий по духовной безопасности, где один из пунктов  — «не допускайте в органы средств массовой информации высказывания анастасиевцев, в том числе — по списку — последователей Николая Рериха, Порфирия Иванова и Владимира Мегре…»

— Ну и перекос у вас произошёл!.. Свобода слова у нас в стране провозглашена в Конституции. И как то, что отделено от государства, можно допускать управлять административным ресурсом?!

Но у меня другой вопрос: кроме вновь образованного поселения какой ещё земельный ресурс ждёт поселенцев? Какова статистика?

— Ещё 350 гектаров готовы принять новых «помещиков».

— Если белгородцы не торопятся с обустройством, то когда же вы начнёте принимать поселенцев со всей России?

— Если хорошие ребята, так в любой момент пусть приезжают — решим вопрос!

Есть координаты «Белгородской ипотечной корпорации», которая этим официально занимается: www.ipoteka.belgorod.ru; 308002, г. Белгород, пр. Б. Хмельницкого, 133 «В» (5 этаж), тел. 8 (4722) 22-18-17.

Звонки в «Родники Белогорья» поступают довольно часто, и письма по электронной почте показывают, что большинство людей пока не смогут организовать устойчивое сельское поселение. Для нас главное — не землю выдать, а чтобы это сельское поселение существовало долго, достаточно дружно, цельно, а не рассыпалось через год-два-три. Мы не ждём временщиков, людей с шапкозакидательскими настроениями, — их гораздо больше, чем людей, понимающих, ценящих и готовых переезжать на самом деле.

— Можете высказать свои критерии: даёте ли вы испытательный срок, например, длиною в сезон?

— По договору с «Белгородской ипотечной корпорацией», если в течение трёх лет человек ничего не делает: не посадил живую изгородь и не приступил к строительству дома — договор просто может быть аннулирован.

— Вы знаете, у нас же у всех, кто идёт на землю, есть самый главный критерий: это искренность человека. Искреннего человека — его видно, понимаете? Он искренне выбирает себя для данного пути.

— Дело в том, что у нас уже была группа людей-старообрядцев, по-моему, из Боливии или Уругвая. Они решили приехать на Белгородчину. Губернатор сказал: «Давайте, у нас есть земля свободная», пригласил их. Приехали, правительство им землю выделило с оформлением и вопрос с тем, что они граждане другой страны, готово было решать. В общем, они несколько месяцев пожили и уехали. Потому что «не те» условия, не так они представляли... И таких примеров достаточно много.

— А сами руководители вашего района на своём личном примере показали, как это хорошо — осваивать своё Родовое поместье и поселение Родовых поместий?

— У нас губернатор такой, по­этому и поддержал идею. Он живёт в поместье в 2 га, это отдельно стоящее поместье, без поселения.

— Значит, хуторок, усадьба?

— Можно и так сказать.

— А если бы он ещё соседей пригласил, было бы ему интереснее жить?

— Возможно. Но это уже каждый сам решает…

— Какие у вас действующие поселения, где всё можно увидеть наглядно?

— Поселение Кореньские родники существует с 2006 года, где  также и я обустраиваю своё поместье. Там рядом течёт речка с интересным названием — Корень... В нашем поселении 24 семьи. Первое и самое большое поселение Родовых поместий — Серебряный бор — 56 семей, где живёт Анатолий Иванович Толстов, наш «главнокомандующий» (полковник ФСБ в отставке)… Это два основных крупных поселения, на опыт которых в принципе и опирались при принятии Закона.

— Какой у этих двух поселений разрешённый вид использования земли?

— В Серебряном бору земля в аренде у муниципалитета. У нас в Кореньских родниках — приусадебное ЛПХ (личное подсобное хозяйство), наша частная собственность. У нас и дороги, и межи, и общая земля, и общая поляна — всё в собственности. По налогам несколько меньше получается, чем на земле под ИЖС, да и меньше вопросов:  почему мы здесь столько сажаем и не так много строим. То есть это как бы логично и более удобный для нас вариант, это удобно для поселения.

— А сколько налога вы платите с гектара?

— Мы только в прошлом году перевели землю в РВИ — земли населённого пункта. До перевода мы платили 440 рублей в год за 1 га. Серебряный бор платит 1750 рублей в год за 1 га. Это не так много.

Но в идеальном поселении налогов, я считаю, вообще никаких не должно быть. И этот вопрос мы прорабатываем…

Беседу вела Нина Панда.

Полная версия интервью — в газете ЭСО №3 (22), 2013.