Танец — это особый вид народного искусства. Не поддаётся счёту, сколько различных танцев и плясок бытовало на Руси и существует до сих пор в современной России. Они имеют самые разнообразные названия: иногда по песне, под которую танцуются («Камаринская», «Сени»), иногда по количеству танцоров («Парная», «Четвёрка») и т. д. Но во всех этих столь различных танцах есть что-то общее, характерное для народного танца вообще: широта движения, удаль, жизнерадостность, сочетание скромности и простоты с чувством собственного достоинства.

Един для всех восточных славян и корень, архетип пляски вприсядку. Ряд различий в музыке и динамике не меняют исконный смысл и вид древнерусского боевого пляса. Этнологам и фольклористам хорошо известно правило: «Наличие множества вариантов одного и того же обряда, текста, говорит о древности. Отсутствие вариантов — о «новоделе».

Белорусы пляшут вприсядку в танце «трепак». Украинцы в «гопаке», «казачке» и «гонте». Русские в «луньке» («лунёк» не дошёл до нашего времени), в «бузе» (присядка лишь изредка), в «русском» (пляшется в одиночку и на пару, существуют варианты пляса, где присядки мало), в «барыне» (пляшется с девушкой, которую стремится отбить другой плясун), в «яблочке» (военно-морской пляс, поздний вариант восточнославянского пляса вприсядку).

В воинской славянской традиции характеры бойцов делили на две категории: 1) жвавые, живчики-рубаки; 2) для добра нарождённые, терпеливые, долго «нагревающиеся» и долго «остывающие».

Каждому из этих характеров традиция рекомендовала особую систему боя. Жвавым — взрывную, амплитудную и энергоёмкую. Добрым — экономную и безкомпромиссную. Однако часто бойцы изучали обе техники, зная, что одна лучше приспособлена к бою всадника, а другая к нуждам пехотинца, разведчика.

Эти системы боя имели каждая по своему специализированному боевому танцу. Древние достоверные названия этих плясок менялись. Хорошо известно, что ту пляску, что сейчас называют гопаком, во времена Н. В. Гоголя называли казачок, а нынешний казачок почти не имеет к нашей теме отношения. Ту же пляску на северо-западе в XIX веке называли «лунёк». Название плясок часто трансформировалось в зависимости от популярных в то время плясовых наигрышей. Название музыки становилось названием пляса. Тем не менее во всех этих танцах были движения с одинаковым определением «вприсядку». Это и есть сумма боевых движений жвавых бойцов, применяемых в плясе. Все эти танцы можно было плясать вприсядку и без неё.

Для «рождённых для добра» пляс был подобен северо-западной бузе со всеми её вариантами «ломания». В этом танце тоже нередко применялись элементы присядки, но изредка, как украшение.

Пляска вприсядку была распространена по всей Руси. В раннем средневековье общая численность восточных славян не превышала миллиона, язык был практически единым, общение внутри воинского сословия тесным. Рос род славянский, увеличивалась численность, появлялись особенности в языке, культуре, появлялась вариативность в способах боя, видоизменялись и единые прежде боевые танцы.

Изначально техника присядки существовала в двух проявлениях: как способ боя; как боевой танец. Способы боя вприсядку были широко распространены среди всадников и применялись пехотинцами в столкновениях с конницей. Случалось, что во время битвы скорость кавалерийской атаки терялась. Всадники вдруг напарывались на заграждение, замаскированный обоз или ров с кольями, могли столкнуться с более сильным противником, теряя инициативу и скорость. В этой фазе сражения нередко всадники теряли коней. Когда воин вылетал из седла или оказывался на земле вместе с убитым конём, необходимо было продолжать драться, вернуть инициативу. Пехота, напротив, старалась «спешить» противника, завладеть его конём. Тут-то и нужны были навыки боя вприсядку. Пехотинец против всадника использовал, например, такие коленца присядки: в «ползунке», «гуськом» проскакивал под брюхом вражеского коня с саблей на плече. Когда он оказывался под животом, то подсекал ударом руки или ноги передние ноги коня. Конь оступался, падал через голову, давя седока. Если была возможность, то вражескую лошадь старались не калечить, она стоила больших денег и считалась богатым трофеем. В этих случаях атаковали всадника, стараясь сдёрнуть противника с седла.

Если пехотинец бывал без оружия (а в этой ситуации мог оказаться и кавалерист, потерявший в бою коня и сбрую), то он прыгал на противника, одновременно прихватывая его вооружённую руку, и повисал на боку вражеского коня, обхватив его ногами. Конь падал, нападавший старался не попасть под тело падающей лошади. Также использовались прыжки на всадника, с одновременным выбиванием врага из седла. Иногда прыгали, опершись на пику или боевую палку.

Увёртка от атакующего кавалериста, намеревающегося уколоть пикой или нанести рубящий удар, часто начиналась с уловки: пеший садился на корточки, как бы давая прицелиться, а потом уходил ползунком или прыжком в сторону, пугал коня, как бы бросаясь ему под ноги. Лошади стараются не наступать на упавшего или сидящего человека, это их инстинкт.

Бой вприсядку включал в себя четыре основных уровня: кувырки; ползунки (перемещения на корточках и четвереньках); удары и передвижения стоя; прыжки и колёса.

Кувырки применялись в основном как тактические перемещения и как способы самостраховки при падении.

Ползунки — это особый вид перемещения на нижнем уровне, из которого можно наносить удары, прыжки. Атаки оружием усиливались ударами и подсечками, выполняемыми ногами. Руки, поставленные на землю, давали дополнительную опору, в них можно держать оружие и подбирать его с земли.

Стоя удары наносились преимущественно ногами, так как руки были заняты холодным или огнестрельным оружием (его, безусловно, тоже пускали вход). Именно поэтому в пляске вприсядку работе ногами уделяется больше внимания.

Перемещения вприсядку, смена уровней боя, уход вниз и в прыжок дополняют технику работы «в рост». В прыжках в основном били ногами и холодным оружием. Атаковали всадника, запрыгивали на коня и спрыгивали на землю. Оказавшись на коне, гопкорез умел бегать по спинам коней, нанося сабельные удары, стрелял из-за коня и из-под его брюха, умел джигитовать (вольтижировать) и совершать фланкировку (вращение оружия с атакой и защитой флангов).

В пеших схватках бой вприсядку был актуален для воина, упавшего на землю, оказавшегося в одиночку против многих противников в тесноте или в темноте. В уличных драках на укатанном снегу бойцы часто поскальзываются и оказываются на уровне «ползунка», откуда удобно бить и особенно подсекать стоящего на скользком противника. Такая манера боя требовала хорошей физической подготовки и была очень энергоёмкой, поэтому её применяли как тактический элемент боя, чередуя с экономной техникой, хорошо известной сейчас по современным (не выдуманным) системам Русской борьбы.

Необходимые, специфические для такой манеры боя двигательные навыки и особенно выносливость и тренированность мужчины вырабатывали, постоянно практикуясь в плясе и бойцовских состязаниях.

На северо-западе России пляска вприсядку сохранилась в виде вариантов пляски русского, как в одиночку, так и в паре с соперником. «Барыню» плясали с женщиной, когда все те же коленца нужно было выбивать вокруг партнёрши, не подпуская к ней плясуна соперника. Тот, в свою очередь, старался отбить плясунью, оттереть умелым движением соперника и самому продолжить пляс. Этот вариант считался трудным, требовался контроль за сложными боевыми движениями. Недопустимым считалось не только коснуться ударом партнёрши, но даже напугать её опасным движением.

В Вологодской области рассказывали, что прежде, до войны, проводились состязания плясунов. Чаще такое бывало на ярмарках. На плясунов «спорили» и делали ставки. Победитель получал хороший приз. Подготавливаясь к этому, мужики уходили из дома, иногда на несколько дней и там тренировались, выдумывали новые сочетания плясовых «коленцев», неизвестные соперникам и поражающие воображение болельщиков. До поры их держали в секрете, а на состязаниях «предъявляли» «новые разработки». Такая традиция постоянно пополняла и обогащала технику пляса.

Назначение движений в боевом плясе было как непосредственно прикладное, так и условно-боевое, развивающее ловкость и координацию. Поскольку боевой пляс был информационным носителем боевого искусства и способом тренировки прикладных движений, само собой, что наибольшее распространение он получил в среде воинов: казаков, солдат, матросов, офицеров.

В казачьих войсках пляс жил повсеместно, гармонично вплетаясь в казачий быт, бурно вырывался из горячих сердец в станичные и войсковые праздники. Во время сражений, когда сходились враждебные армии, перед рядами боевых товарищей выплясывали с оружием гопкорезы, выкликая врагов на герц. Под музыку, с пляской ходили в бой. Этот обычай наших предков настолько хорошо запомнился полякам, что они экранизировали его в фильме «Огнём и мечом» по книге Сенкевича. А мы позабыли!