У нас с мужем растут две дочки-принцессы шести и двух лет. Так получилось, что старшенькая была рождена путём кесарева сечения. Мы были молоды и безпечны. И вот в один из июньских солнечных деньков 2008 года я узнала, что у нас будет ребёнок. На тот момент мне было всего 19 лет, и я не интересовалась никакими духовными знаниями. Теперь понимаю: что эта неожиданная беременность наградила меня множеством уроков и учителей, которые учили меня смирению и принятию. Медленно, трудно, но упорно я шла по дороге, усеянной трудностями и проблемами. Нам негде было жить, накалились отношения с родственниками, из-за беременности начались конфликты с начальством, грянул финансовый кризис. На фоне бытовых и экономических неурядиц — борьба с врачами за благожелательное отношение. Так уж сложилось, что гинекологи из районных поликлиник зачастую не отличаются тактом и деликатностью.
Все эти события или особенности моей беременности привели к тому, что в роддом я поехала на 36-й неделе с тянущими болями в животе. Срок, по мнению врачей, был ещё мал для родов, схватки искусственно остановили, продержали на сохранении в течение недели и отпустили домой. Прошла ещё одна неделя, и я снова помчалась в роддом после того, как утром у меня отошли воды. Однако родовая деятельность не начиналась, несмотря на стимуляцию.
К вечеру консилиум врачей принял решение делать кесарево сечение.
Я плакала, мне так хотелось родить самой, но ради блага своей малышки согласилась на операцию.
Доченька родилась совсем крошкой, весом 2760 г, и первое, что я услышала от ухаживающей за мной медсестры, это ехидное: «Ты что, такую кильку не смогла САМА родить?» От такого отношения бодрости, как вы понимаете, не прибавилось. К тому же в палате лежала с женщинами, у которых помимо кесарева сечения были серьёзные проблемы со здоровьем детей, их малыши находились на грани жизни и смерти. Мои соседки смотрели на нас с дочкой с завистью и не упускали случая упрекнуть меня в том, что я не умею обращаться с ребёнком.
Дальше — больше. После операции появились проблемы с кишечником, меня отправили в инфекционную больницу, в которой я пролежала две недели, а наша малышка оказалась в детской клинике с диагнозом «желтуха новорождённого». Встретились мы с ней только через месяц. Несмотря на все препятствия, малышка была на естественном грудном вскармливании до двух с половиной лет.
Начался период восстановления и освоения профессии — мама.
Родив дочку путём кесарева сечения, я чувствовала себя неполноценной, так как не преодолела важный этап в жизни — рождение ребёнка естественным путём, не прочувствовала свою целостность как женщина. Тогда я твёрдо решила: второго ребёнка рожу сама, справлюсь со всеми трудностями, и всё пройдёт успешно.
Прошло четыре года, я активно занималась самореализацией в сфере сделок с недвижимостью, начала работать на себя, решали вопрос с жильём. И вот мы снова узнаём о том, что ждём малыша!
На этот раз всё также протекало непросто. Всю беременность я активно работала, в результате чего часто испытывала стресс. Отношения с родственниками по-прежнему оставались напряжёнными. Теперь понимаю, что не смогла усвоить уроки, которые преподнесла мне жизнь во время первой беременности, и они вернулись в ещё более жёстком виде.
Несмотря на все трудности, я не изменила своего решения о самостоятельных родах. Перечитала множество статей, отзывов, рекомендаций на эту тему. Особенно вдохновил меня знаменитый врач Мишель Оден, который утверждал, что естественные роды после кесарева сечения не только возможны, но и полезны. Чтобы убедиться в своей способности родить самой, проходила УЗИ, которое должно было показать состоятельность рубца на матке. Однако в нашем городе мне такой информации никто не дал, меня лишь упрекали и говорили, что надо слушать врачей, что их советы — истина в последней инстанции. Многие говорили, что моё желание рожать самой — бред сумасшедшей.
Только муж поддерживал меня в стремлении родить самой, понимая, что выбор мой верен.
На этот раз с врачами-гинекологами я встречалась крайне редко, на учёт встала поздно и сдавала только самые необходимые анализы. Не обошлось без негатива с их стороны. Один раз, уже на последних неделях беременности, спросила у своего врача, смогу ли родить самостоятельно, ведь беременность протекает нормально и плод небольшой. Она ответила с сарказмом: «Езжай в «Мониааг», в Москву, а здесь, в Тагиле, и не мечтай родить сама!» («Мониааг» — это институт гинекологии и акушерства, где практикуются естественные роды после кесарева). Кроме того, однажды я обмолвилась о том, что у меня бывают тренировочные схватки, на что она заявила, что это крайне опасно для матки с рубцом. Было ясно, что в родном городе родить самой вряд ли получится, и я начала искать альтернативные пути.
Оказалось, что роддом № 40 в Екатеринбурге также практикует естественные роды после кесарева сечения, и я очень захотела попасть именно туда. Так как у меня не было местной прописки, мне пришлось заключить договор со страховой компанией на оплату отдельной палаты, которая стоила весьма приличные деньги. Так я оказалась в роддоме.
На осмотре в понедельник спросила у доктора, смогу ли родить сама. Он ответил, что при благополучном стечении обстоятельств это возможно. Так как шла уже 39-я неделя беременности, мне была назначена плановая операция на конец недели. Но доктор отменил её и заявил, что если не рожу сама до следующего понедельника, то придётся всё же делать кесарево сечение.
Я уговаривала свою малышку поторопиться выйти на свет самой. Всю неделю выискивала в интернете методы для стимуляции родовой деятельности и пыталась их практиковать. И вот в пятницу ночью появились первые предвестники в виде активных тренировочных схваток. В субботу малышка притихла, будто собираясь с силами для решающего рывка на свободу. А под утро в воскресенье начались схватки. Через три часа после начала родовой деятельности боль усилилась, и я сообщила об этом медперсоналу. Тут же меня начали готовить к операции. Не понимая, что происходит, я обратилась к дежурному врачу, сказав, что мой лечащий доктор разрешил попробовать родить самой. Укоряющее выражение на лице дежурного врача показало её отношение к такому решению. Увидев у меня на подушке иконку Анастасии-узоразрешительницы, врач с сочувствием посмотрела на меня, решив, наверное, что я религиозная фанатичка. Отговаривать меня не стали, дали подписать соответствующие бумаги, согласно которым я брала на себя ответственность за наши с ребёнком жизни; это было непросто, но моя интуиция говорила о благоприятном исходе.
Схватки продолжались. Было больно, выматывающе, порой невыносимо. Никакой стимуляции мне не делали. Во-первых, при таких особенных родах её нельзя делать, а во-вторых, мне она самой не нужна была. Через 10 часов утомительной боли я была готова сдаться и согласиться на операцию, так как подумала, что процесс родов уже длится больше положенного, а я не хотела навредить ни себе, ни ребёнку. Но медсестра убедила меня, что всё идёт нормально, раскрытие хорошее, что я умничка и отступать не нужно. В промежутках между схватками названивала маме и мужу, просила их бежать в церковь, ставить свечку за благополучное родоразрешение, молилась… Схватки длились около 16 часов.
Кто-то из врачей спросил, хочу ли я ещё рожать третьего ребёнка. И я ответила, обливаясь потом и корчась от боли, — да, хочу!
Тогда они дружно согласились, что в таком случае лучше бы мне родить самой.
И вот наконец эта терпеливая кроха с сильным духом появилась на свет! Я плакала от счастья, когда мне положили её на грудь.
Тут же передо мной очутился анестезиолог и ввёл мне наркоз, так как нужно было проверить состояние матки.
После того, как я очнулась от наркоза, первым делом спросила: «Я САМА родила?!» «Да, сама», — подтвердила акушерка. И она сообщила мне, что родилась девочка. «Очень любознательная и живая, как мама! Всё, теперь следующего ребёнка тоже сможешь родить сама. Ни разрывов, ни осложнений, как это обычно бывает, не возникло, и с маткой всё нормально!»
Какое счастье было понимать, что я сделала это! Я родила сама, несмотря ни на что, хотелось кричать на весь мир об этом чуде!
Эти роды стали первым шагом к осознанию своей женской сущности, своего предназначения. Я поняла, что нужно прислушиваться к своему сердцу, пробуждать в себе древние инстинкты истинной женщины, следовать зову своей природной интуиции. Это трудно, порой больно, но только так можно постичь всю суть бытия.
По сравнению с первой дочкой младшая была на удивление спокойная, во младенчестве не было колик и других прелестей первых месяцев жизни ребёнка. Нас выписали на четвёртый день. Я чувствовала себя настолько хорошо, что сразу возобновила активную деятельность в социуме, совмещая с уходом за нашей спокойненькой, здоровенькой малышкой, благо очень помогал муж. Одна из коллег пошутила: «Ты как в магазин за булкой хлеба сходила, ведь обычно после родов очень долгое восстановление!»
P. S. Нашей малышке сейчас уже два с лишним года, она очень мудрый и спокойный ребёнок, до сих пор на грудном вскармливании. Врачи в детской поликлинике нас рады были бы увидеть, но надобности ходить по больницам у нас нет. Теперь я точно знаю: возможности человека безграничны. Нужно только верить в себя, доверять Вселенной, Богу и своему сердцу.
Юлия Палимарь.
г. Нижний Тагил.
https://soznatelno.ru/schastlivye-estestvennye-rody-posle-kesareva/ |
